Поручение помощнику - сжечь содержимое синей папки и убираться из Москвы - глупость, поддержка спадающих штанов. Что касается папочки - там приколоты к договору его записи, которые помогут преступникам выйти на след Людмилы, большинство которых бандитам, наверняка, давным-давно известны.
И все же - уничтожить! Нельзя рисковать даже самой малой малостью, нередко из мельчайшей частицы вырастает кровавый росток.
А вот второе поручение Кудрин ни за что не выполнит, Москву не покинет, жену с детьми бандитам на поругание не оставит. Не тот он человек.
В этом отношении Чегодин - счастливец: ни жены, ни детей. Впрочем, есть один ребенок, незаконнорожденный, от машинистки Управления, но об этом никто не знает. И не должен знать! Ибо девушка во время вышла замуж, во время забеременела и родила. Чегодинский пацан носит фамилию неродного отца, а родной не имеет права даже издали полюбоваться на своего ребенка.
Виктор вышел из подземки у Савеловского вокзала.
На перронах пригородных электричек затишье. Рано утром их заполняют дачники и садоводы, по вечерам - жители Подмосковья, возвращающиеся с работы. Раньше ездили любители "тихой охоты" и рыболовы, но резкое повышение стоимости проезда отвадили и тех, и других.
Сейчас - семнадцать часов с небольшим гаком. Почти безлюдье. Досадно, в толпе легче затеряться, да и не решатся киллеры на убийство - слишком опасно засветиться. Особенно с учетом увеличения числа милиционеров. Которых бандиты еще не успели "закупить".
С одной стороны - плохо, с другой - отлично! Небольшие "островки" пассажиров создают возможность просматривать весь перрон, заранее определять кто и откуда тебе угрожает.
Пенсионеры с двухколесными тележками, узлами и сумками потенциально безопасны. Веселящиеся парни и девушки, вроде, заняты друг другом. Угрюмых "мордоворотов", осматривающих пассажиров на предмет выявления частного детектива, обманувшего доверие всесильного Николаева, не видно.
Зря бытует наивное представление об убийцах и грабителях, как о людях умственно отсталых, с отталкиваюейц внешностью и небритой мордой. Сыщик на своем веку сталкивался с симпатичными убийцами, обаятельными насильниками, интеллигентными грабителями.
На всякий случай Чегодин забрел в туалет, выбросил жаркую подушку, приклеил усики с проседью. Шарики во рту оставил. Подремонтировал грим. Из туалета бодро вышел мужчина средних лет. Ничто не напоминало в нем недавнего слабосильного деда.
До отправления поезда на Талдом - полчаса. Времени достаточно для того, чтобы навестить ближайший магазин и затариться хотя бы булкой и пакетом молока. Ибо частный детектив с прошлого вечера куска хлеба не с"ел, не говоря уже о чем-то более капитальном.
Чегодин совершил ошибку, цена которой - жизнь: покинул перрон и отправился на поиски недорогого магазинчика. Для покупок в комках - мало денег. То-есть, деньги, конечно, имеются, но они понадобятся в Талдоме, где у Чегодина - ни знакомых, ни родственников. Избрал он этот город для укрытия от Николаева и его шестерок, опять-таки исходя из подсказки пятого-шестого чувства - предвидения.
Глупость всегда ведет за собой такую же, если не большую, дурость. Вместо того, чтобы прогуляться по оживленной улице Виктор решил сократить расстояние до предполагаемого места расположения магазина - пошел между комками.
И попал в засаду.
Впереди, загораживая проход - два парня, Сзади закупорили выход - еще двое. Действовали молча и сноровисто, надвигались медленно, внимательно следя за руками "клиента". Не торопятся, знают - никто им не помешает, разгуливающие по фасадной стороне комков два мента надежно охраняют работающих киллеров от нежелательных свидетелей и противников.
Может быть, примитивные грабители? Вряд ли. На всякий случай попытаться договориться? Бесполезно. Позвать милицию? А где гарантия, что родная милиция не работает вместе с парнями?
Ну, что ж, его не прирежут, как жирного кабанчика, он еще поборется!
Виктор отскочил к задней стенке комка, привычным жестом выхватил пистолет. Не целясь, навскидку, выстрелил. И - попал. Один из парней закрутился и рухнул на асфальт.
Второй раз выстрелить Чегодину не дали - очередь из автомата прострочила ему грудь.
Собранный Молвиным компромат все больше и больше пропитывался кровью...
37
Узнав о ликвидации частного детектива, Николаев ограничился удовлетворенным кивком. Точно таким же образом он реагирует на известие о неожиданной прибыли или - разоренном конкуренте.
Исполнители получили устную благодарность босса и оговоренную плату. Семья застреленного Чегодиным боевика - компенсацию за погибшего кормильца, в десятки раз превышающую государственные подачки. Что касается поощрения самого организатора, с ним расплатится Шютцер.
Итак, начало положено. На очереди - бывшая секретарша Платонова и Молвина. За ней выстроились один другому в затылок Чудин и двоюродный брат.
Николаеву все чаще и чаще видится - за братом стоит он сам. Покорно ожидающий исполнения приговора.
Сергей Степанович потряс головой, выбрасывая из нее дурацкие видения. Задумался о другом, старательно обходя тяжелые мысли о неизбежной гибели.
На этом этапе неплохо бы узнать адрес дома, в котором прячется егорушкина телка. Она и только она - главная фигура, отлично знакомая с компроматом. Людка должна была первой взойти на эшафот, опередил ее частный детектив из-за боязни контрмер с его стороны. Мужик - хитрый и, главное, непредсказуемый.
Так где же проживает аппетитная девчонка?
Будто подслушав мысли босса, судьба, в виде майора Паршина, продиктовала по телефону краснодарский адрес Новожиловой. Голос полномочного представителя ФСБ нисколько не походил на тот, которым он разговаривал на совещаниях, наставлял сотрудников милиции и внутренних войск - заискивающий, словно у нищего, вымаливающего подаяние.
Николаев любил действовать через многочисленных своих агентов, навербованных в самых разных слоях российского общества. Кто только на него не работал: сотрудники милиции, учителя, сыщики, научные деятели, торгаши, секретарши, политики. Многие из них даже не подозревали о том, что сотрудничают с мафией. Расплачивался щедро, не считаясь с затратами, уверен - они окупятся.
Агенты, на подобии трудолюбивых пчел, сносили в "улей" обрывки разнообразной информации: важной и глупой. Сергей Степанович азартно и умело исследовал ее, выбирая драгоценные зернышки, отбрасывая шелуху.
Среди множества агентов находился и майор госбезопсности Серафим Федотович Паршин.
-- Речная, двадцать три. Мы приложили все силы, - понизил голос майор, будто демонстрировал крайнюю степень усталости, требуюшую немедленной "подпитки".
-- Живет одна, или нашла замену "длинноволосику"?
-- В том и трудность, что не одна. Навещает... как бы это выразиться... мой коллега... из параллельного "монастыря". Он-то и вывел нас на Речную... Ситуация - под контролем, - с удовольствием щегольнул Паршин профессиональным выражением. - Правда, нам мешали некоторые личности. Пришлось потрудиться...
Туманно пообещав разобраться с "личностями", Сергей Степанович задумался.
Вряд ли представится в обозримом будущем более удобный случай возможность исполнить приговор, вынесенный Шютцером, сразу троим: Чудину, Новожиловой и Молвину.
Закрученные хитроумные махинации всегда радовали Сергея Степановича, впрыскивали в кровь солидную дозу адреналина. Немедленно активизировал свою работу мозг, ровней и сильней билось изношенное сердце, бизнесмена охватывал азарт охотника, поджидающего зверя в заранее намеченной точке, которую, как бы зверь не вилял, все равно не минует.
Двоюродный брат уже сыграл свою партию в организованном Николаевым "концерте", в дальнейшем солировать будут другие, более опытные, занимающие более высокое положение и поэтому - перспективные. Вчера Егор сообщил приятную новость: верха приняли принципиальное решение о продаже комбината крупному предпринимателю, богатому инвестору, многообещающему представителю российских деловых кругов, обаятельному человеку... И так далее, и тому подобное. Что же касается "длинноволосика" - обязательно появится на Речной, не может не появиться! Ибо этого желает Николаев. Предварительно позвонит покупателю дискет - помощнику советника.