Среди старших товарищей затесалась девочка поменьше. Ей расписывать целые столовые приборы не доверили, но и опробовать свои силы не запрещали: высунув язык, пигалица увлеченно водила кистью по черепку, некогда бывшему частью целой чашки. Тишь и гладь… Ровно до тех пор, пока мы не оказались в дверном проеме. Стоило нам засветиться, как глиняный осколок улетел куда-то в угол, кисть — в противоположный, а измазанная краской девчонка неслась нам навстречу.
— Ниииии, Нииии, — радостно крича, она с разгону прыгнула на руки присевшей Нитро, а та, подхватив её, стала кружить.
— Привет, Холи, — рассмеялась девушка. — Как дела? Не обижали?
— Нет! Мы рисуем! Смотри… — малявка заозиралась, пытаясь найти свое «произведение искусства», но, преуспев в этом, быстро сдалась, не желая покидать свою большую подругу.
— Еще не кушали? — спросила Нинет.
— Не, Мася пока нас не звала. Пери и Гасс картошку чистят долго. Криворукие, — последнее заявление было сделано явно с чьей-то подачи.
— Ладно, развлекайся, увидимся за обедом.
— Ну, Ни, — нехотя отлипла девочка, — Можно я с тобой? Нуууу, пожалуйста.
— Увидимся за обедом. У меня еще остались дела, — ласково, но твердо сказала девушка.
Малявка наморщила носик, но, отстав, побрела искать недоделанный «шедевр». Заглянув на кухню, мы обнаружили тучную женщину средних лет в фартуке и повязанной на голове белой косынкой. На огне стоял большой котел с бурлящей жидкостью, в котором можно было заметить плавающие на поверхности овощи. Пахло вареной капустой. В углу возле металлического тазика, наполовину наполненного картошкой, кропотливо срезая с корнеплода шкурку, сидела пара пацанов лет десяти от роду.
— Гасс, я кому сказала не спешить? С твоих очисток можно еще одну картофелину срезать! Не переводи добро… — возмущалась повариха.
— Мася, привет! — поздоровалась Нитро, и женщина, заметив нас, тут же забыла о своём нерадивом работнике.
— Привет, зайка, как рейд? — осведомилась она, обняв девушку.
— Да вот подобрала парнишку, по доброте душевной…
Ага, по доброте… Сотня эргонов минус. Не то чтобы я жалуюсь, но сам факт!
— Здравствуйте, молодой человек, — поздоровалась Мася, я кивнул в ответ. — Мико, давно тебя не было. Какими судьбами?
— Охраняет он меня, — усмехнулась Нинет, — Шиндюлей получил от внешника, теперь воображает, что я в опасности.
— Он псионик Нитро! — вырвалось у пацана, — Он может убить тебя простым усилием воли!
— А у тебя ствол на поясе, значит ли, что ты будешь стрелять в кого попало… Хотя, что это я — это же Мико! Ты-то как раз таки можешь… — посмеялась повариха.
— Уже попытался, — хохотнула девушка, а лицо юноши снова пошло красными пятнами.
— Да ну вас…
Тааак. Вопросик. Когда это упыренок успел про меня всё разболтать? По дороге в поселок и сюда мы друг друга из виду не теряли… Будь у него селф-вопрос, отпал бы сам по себе, но ведь парень не адапт…
«Коммутационный симб», — напомнила Гисс.
Точно, он же сам об этом взболтнул. Значит, и у него на шее под высоким воротом засела такая штуковина. Странные и мерзкие средства связи, работающие на неизвестных мне принципах.
Недолго поболтав с поварихой Нитро поманила меня за собой, бросив назойливому пацану через плечо.
— Мико, подождешь здесь.
— Но…
— Никаких «но», Мико. Это приказ.
— Я не оставлю тебя с ним наедине…
Девушка резко развернулась.
— Слышь ты, защитник, мы о чем с тобой договаривались когда я тебя в команду брала? Мне напомнить, что ты мне обещал?
— Но…
— Еще одно «но», и ты снова станешь сухопутной крысой. Парнишка открыл было рот, однако и звука не издал… Изобразив рыбку, он, насупившись, отвернулся.
— Вот и ладушки. Пойдем наверх, парень, у меня там рабочий кабинет. Нам есть о чем поговорить. Обед через полчаса.
Я снова простил ей приказную форму общения, но дал себе зарок в следующий раз осадить нахалку. Деревянная, грубо вырубленная лестница без перил, узкий коридор и упирающаяся в его торец дверь, такая же, как и прочие, сбитая из плохо подогнанных друг к другу досок — забивая на входные в личные комнаты, местные доступ все же ограничивали. Верно, не потому, что боялись за сохранность имущества, а для того, чтобы не нарушалось личное пространство.