Печка росла. Она тянулась к потолку, затем ее труба забралась в потолочную дырку и высунулась из крыши.
Началось томительное ожидание: перед испытанием печка должна была высохнуть. Ребята перекололи не меньше пяти кубометров дров, а Иван Дмитриевич все не разрешал разводить в печи огонь.
— Подождите, не горячитесь, — говорил он.
Наконец Фатеев разрешил ее затопить.
Дров ребята не жалели, огонь в печке бушевал.
Иван Дмитриевич распорядился достать из чемоданчика вольтметр и амперметр, попросил подтянуть к его кровати провода, идущие от печи.
Ребята сгрудились около Фатеева. Иван Дмитриевич подключил провода к вольтметру. Стрелка не шелохнулась.
— Вы, дядя Ваня, подключили плохо! — вырвалось у Никифорова. — Контакта нет!
Дрожащими руками Фатеев закрутил концы проводников вокруг клемм вольтметра.
Стрелка была неподвижна.
— Наверно, концы окислились, — предположил Мухин, хотя было прекрасно видно, что они зачищены до блеска.
Иван Дмитриевич вздохнул.
— При чем тут концы? — сказал он. — Был бы в цепи ток, меня бы так тряхнуло! Самое главное, что нет тока. Просчитался, товарищ Фатеев.
В комнате стало тихо-тихо. Только слышалось глубокое, взволнованное дыхание собравшихся вокруг постели людей да гудение огня в печи.
Коля схватил Фатеева за руку.
— Дядя Ваня, она должна работать! — воскликнул он. — Должна! Наверно, провод оборвался.
Руки Коли судорожно поползли по красным жилкам провода от приборов, лежащих на кровати Ивана Дмитриевича, к печке.
Вслед за руками Коли по красным дорожкам проводов двигались десятки ребячьих пальцев. Обжигаясь, они прощупывали стенку печи, места соединений отводных проводников с контактами последнего кирпича. Пальцы ощупывали печь, как больную. Но раскаленная, пышущая жаром печь была мертва. Стрелка вольтметра не трогалась.
— Эх, Иван Дмитриевич, — заключил Савельич, — не получалась твоя астролябия.
Коля резко поднял голову и с ненавистью посмотрел на печника. А Птаха сказал:
— Ты, Савельич, эти разговорчики брось!
Постепенно ребята разошлись по домам.
Вася долго не мог заснуть в тот вечер. «…Даже Зимин сказал: «Пусть отец какое-нибудь другое изобретение придумает. Посоветуй ему. А из этой печки все равно ничего не получится», — вспоминал Вася. — А Птаха: «Коляску хлопотать надо. Это поважнее всяких печек». Только Колька молодец! «Это проклятый Савельич во всем виноват, — сказал Колька. — Он плохо крючочки соединял». «Конечно, Савельич виноват, — решил Вася, но тут же вспомнил — А как же вольтметр? Ведь проверял же Колька!»
И вдруг раздался голос отца:
— Василий!
— Ты не спишь, папа? — испуганно спросил Вася.
Он вскочил с постели и, в темноте натыкаясь на стулья, поспешил к отцу.
— Понятно, Васька! Все!
При слабом электрическом свете, падающем из окна, Вася увидел, что отец приподнялся на локтях.
— В печке между кирпичами где-то нет соединений.
— Но мы же проверяли, папа! Колька все время проверял!
— Проверял, но это неважно. Даже если бы между всеми кирпичами не было бы ни одного соединения, вольтметр все равно бы отметил наличие тока.
— Почему?
— Да очень просто, Вася, — в голосе Ивана Дмитриевича звучала радость. Он обнял сына. — Глина-то, которой мы скрепляли кирпичи, сырая. Понимаешь, сырая! А вода — хороший проводник тока.
Иван Дмитриевич попросил сына проверить, есть ли цепь в уже высохшей печке. Цепи не было.
— Теперь мне все понятно, — говорил Фатеев. — Завтра же начнем перекладывать печку заново!
— Перекладывать? — с ужасом спросил Вася.
— Конечно.
— Савельич не станет. Это я точно знаю.
— Ну и бог с ним, сынок. Сами справимся. Ребята помогут.
— Ребята…
Вася впервые усомнился в товарищах.
Глава сорок шестая
Не доходя квартала до дома Окунева, Желтков в замешательстве остановился. Навстречу шли Олег Зимин, Коля Никифоров и Женя Мухин. Валя отпрянул к стене и юркнул в ворота какого-то дома. «Хорошо бы, не заметили!» Желтков не представлял, как он может посмотреть в глаза одноклассникам. Более постыдного дня, чем вчерашний, в его жизни еще не было. Никогда еще Валька так не презирал себя, как сегодня.
…Позорная история началась вчера утром. Он знал, что ему не избежать вопроса Рема, почему он пошел в кино один. И поэтому стал всячески избегать Рема. Но Рем все же поймал его в коридоре во время перемены и припер к стене.