- Задаток, - пояснил Салман, переведя слова Валентина на более доступный язык для понимания побратимов. - Всё, как раньше, только законно.
Настала очередь Алихана гладить себя ладонью по вспотевшей лысине и разглаживать там морщины, похоже, являющиеся попутно извилинами. А после привычно начал мять чалму.
- Что скажешь, брат? - хлопнул его по плечу Салман, выводя из ступора.
- Согласен, а вот что скажут слуги - не могу знать наверняка, - отозвался Алихан.
- Тут важны не слова, а деньги, - продемонстрировал золотой балаганщик.
У торгаша с начальником стражи сразу заблестели алчно глаза.
- Так и поступите - оба, когда будете объяснять своим подопечным, что да как, - заключил Салман.
И следом монета в руке оказалась заменена им куском жирной баранины.
- Якши…
Гости закивали в такт головами, вновь прильнув к казану, а после трапезы уединились в шатре Абдурахмана, обсуждая прежний план действий.
- Убедился, что Салман попал под влияния дикаря? - озадачил хозяин гостя. - Он и тебя, в своё время, одурачил.
- Согласен, брат. Ты прав, - подтвердил Алихан.
- Тогда, как договаривались: сегодня ночью или никогда, - настоял Абдурахман.
- А кто возглавит балаган? - заинтересовался торгаш.
- Я… - выпятил грудь стражник.
- А почему не я? - удивился гость.
- Потому что ты будешь теперь мне поставлять живой товар, а прибыль с продажи проклятой воды станем делить поровну, - заявил Абдурахман.
- Если так, то согласен, - ударили по рукам заговорщики.
Кира тем временем ожидала возвращения Валентина, не находя себе места в шалмане.
- Да сядь ты уже, - осадила её Мила.
- Вот где он ходит, Валенок, а? Столько времени прошло, и не вернулся до сих пор, - не унималась, нервничая подруга.
- Гром присмотрит за ним, если что, - уверила охотница: отправила возлюбленного на всякий случай.
Наконец объявились оба.
- Валенок, - бросилась Кира к нему.
Раньше она не позволяла себе на людях проявлять эмоции, но за последнее время кардинально переменилась. Похоже, свою роль сыграл гормональный сбой из-за беременности. Её было не узнать.
- Всё хорошо. Салман доволен, слуги тоже оплатой собственных услуг, - заверил сходу Валентин.
- Ой, ли… - засомневалась помимо Киры ещё и Мила.
Они к этому времени собрали свои жалкие пожитки, готовые с наступлением темноты покинуть тайно балаган.
- Вы опять, любимба?
- Нет, снова, - разбушевалась невеста.
Пришлось уложить её поцелуями на пуфики спать в сгущающихся сумерках. И вскоре стало совсем темно.
Чья-то крепкая рука зажала Валентину рот, чтобы он не мог даже пикнуть, и, накинув ткань, уволокла в ночь.
- У-у-у… - услышал Магомед приближение гостей.
- Кто здесь? - схватился он спросонья за палку.
- Я… - раздался волшебный голос из темноты.
- Добрая фея… - улыбнулся про себя мальчишка, и, не издавая больше ни звука, открыл проход, махнув палкой на Абу.
Ишак по одному свисту отреагировал адекватно, разминаясь с тупым увесистым аргументом в руках юного хозяина. И напоследок у него в руке появилась полновесная золотая монета.
- Я буду ждать твоего возвращения, добрая фея… - не удержался Магомед, бросив вслед дикарям.
- Прощай, Аханет, - последнее, что услышал он.
А некоторое время спустя до слуха мальчишки эхом донеслись крики из балагана. Там сейчас свирепствовала вооружённая толпа во главе с Абдурахманом.
Ворвавшись в шалман Алихана, они принялись рубить всех без разбора. Но почему-то криков боли в ответ и крови так и не услышали и не увидели, даже в свете факелов.
Смахнув одеяло, Абдурахман рассвирепел, придя в ярость от наглости Алихана.
- Подстава! - прокричал он.
Вместо тел дикарей под одеялами оказались пуфики. Хотя под одним всё же возникла лужа крови.
Изрубленным налётчиками оказался именно…
- Али, брат, - опустился перед ним на колени Абдурахман. - Нет, что я наделал!