- Без понятия, папаша. Я ж не повивальная бабка, в хитросплетениях размножения прочих видов нелюди не разбираюсь, - взяла оторопь упыря.
И ещё больше, когда яйцо вдруг треснуло, и наружу вывалился неоперённый головастик, сподобившись на пронзительный писк.
- Не пищи, - воткнул ему пробку в клюв Валентин, послужившей затычкой - и поковырял пальцем в ухе, возвращая слух. - Соловей-разбойник.
- Что? - перенервничал упырь, завертев головой по сторонам.
Он не почуял его присутствие.
- А здесь водится и такая тварь, Гаджет?
- А кто, по-твоему, папаша топчет сирен? Не сами же они размножаются, - сразил упырь наповал очередным изречением его с Кирой.
- Хотя бы будем знать, - чуть спокойнее отнеслась к известию девица в отличие от парня.
- Наушники больше не снимать, любимба, - сунул он ей собственноручно в уши беспроводные, и включил музыку - ту, которую обожала. - Релакс.
- Что это с мамашей, папаша? - вытаращил на неё глаза упырь.
Ту колбасило, словно от страха, но она почему-то улыбалась, а не морщилась.
- Кайфует, - выдал Валентин.
- Чего делает?
- Балдеет.
- А, понял - чокнулась, - осознал упырь.
Вот и чудо-юдо, что её кто-то ткнул в мягкий зад пробкой два раза подряд.
Упырь готов был проглотить сирёныша, да ненароком зацепил пробку, и тот пропищал так, что даже Кира услышала через наушники пронзительный возглас новорождённой твари.
- Выплюнь сейчас же, - настояла она, наседая на кровопийцу.
- Не-а… - отказался наотрез упырь. - Не Жуть.
- А как самого изнутри пожрёт? - напомнил Валентин.
- Жуть… - разжал пасть Гаджет, позволив Кире подхватила сирёныша.
- Осторожно, - испугался Валентин за неё.
- Да поняла уже, - обнаружила та помимо головастика на ладони его экскременты. - Ещё ничего не жрал, а уже насрал, гадёныш.
- Он такой и есть, тварь, - подтвердил упырь.
- Хм, кто бы говорил, - напомнила Кира о вкусовых пристрастиях кровопийцы.
- Извини, мамаша, оголодал в край. Я бы сейчас не только гадёныша сожрал, но и…
Упырь покосился на басурман. Те всё поняли без лишних слов. Жуть также смотрела на них, как на пищу - облизывалась, готовая плюнуть на каждого в любую минуту.
Поэтому и покинули стремительно склеп, уверяя: отправляются на поиски сиплого побратима.
- Не думаю, - остались одни в логове сирены беглецы.
Не хватало охотников. Зато верблюды остались у входа. Их также побоялись тронуть варвары, опасаясь: теперь беглецы будут охотиться со своими тварями на них. Да ещё и с детёнышем сирены.
Гадёныш тоже хотел кушать - укусил за палец Киру. И пробка вновь очутилась у него на клюве в качестве намордника.
- А я предупреждал, - напомнил Валентин.
- Гадёныш, - погрозила ему больным пальцем Кира.
Так, благодаря упырю, и прикрепилась данная кличка к сирёнышу.
- Не мешало бы в клетку посадить, - заметила к слову она.
Но где её взять - тем более в пустыне. И купить негде, и сделать не из чего. Кругом один песок, да порой попадалась растрескавшаяся земля. Ну, ещё колючки иногда, да кактусы. Последние очень близко росли - насколько уяснили особенности местного ландшафта стримеры - ближе к оазисам.
Так что поисками кактусов и занялись. А когда наткнулись, то и оазис неподалёку нашли. А там…
- Сиплый? - застыл возле варвара Валентин, нависая тенью.
Тому было нехорошо.
- Ты, как? Живой ещё, - тронул он его носком кроссовка. И так два раза подряд, чтоб наверняка выявить реакцию.
- Люди, - точно в бреду, заговорил хриплым голосом басурманин.
- Посмотри на меня, - присела возле него Кира, держа голову руками.
- Воды-ы-ы… - просипел мученик.
Валентин предложил ощупать брюхо на наличие кладки сирены. Да при одном взгляде на живот всё стало понятно без лишних слов.
- Слабительное! - вспомнил он.
- У тебя есть таблетки, Валенок?
- Мини-аптечка, Кир, - напомнил Валентин про коробочку с цветными капсулами, и каждого вида по одной. При этом сам порой путал, какая от чего именно.