Тут Влад и проснулся, с недоумением смотря на жёлтый свет фонаря, падающий в спальню, и не понимая, откуда в филармонии могли взяться пингвины. Он протянул руку к тумбочке и взял с неё телефон, часы показывали 2:03 ночи. Отложив телефон обратно и подумав, чего только не приснится, он повернулся на другой бок и стал отгонять все лезущие в голову мысли, дабы поскорей уснуть. Сон, ещё не успевший далеко уйти, видя такое примерное поведение Влада, решил тут же вернуться и погрузить его в новую фантазию.
Влад протёр запорошенные снегом глаза и снова стал хорошо видеть. Перед ним простиралась необъятная гладь снегов и льдов Антарктиды, по которой мерно прохаживались пингвины, отходя от кромки воды, после непродолжительного купания или кормёжки. Один императорский пингвин, только что выпрыгнувший на берег и скользящий на пузе поднялся и неловко передвигая лапами, побрёл к ещё одному пингвину, сидящему неподалёку и прикрывавшему своим телом малыша, который при приближении знакомого выскочил из укромного места и открыл рот, в который тут же была брошена маленькая рыбка подошедшим к своей семье пингвином. Тот, что только что накормил малыша, оказался папой, а заботливо укрывавший его всё это время пингвин, мамой, как успел выяснить Влад. За долгое время пребывания здесь, он уже успел научиться безошибочно определять пол, если увидит семейство вместе и здесь как раз был такой случай. Впрочем, всё могло оказаться совсем наоборот, и за малышом мог бы следить отец, а мама занималась бы добычей пищи, эти роли часто менялись, Влад знал это наверняка, так что не спешил быть голословным, чтобы не попасть впросак. На ровной площадке, в каких-нибудь двадцати метрах от залёгшего за сугробом Влада, расположились около тридцати особей и вели свой нехитрый быт, взращивая потомство, добывая пищу и спасаясь от хищников. Влад включил камеру и начал свой дневник путешественника с описания сегодняшнего утра и как ему славно спалось после того, как вчера ему удалось подкрасться к пингвинам вплотную и они уже практически приняли его в стаю, что немудрено, ведь он уже около двух недель появлялся рядом с их местом обитания и они должны были привыкнуть к нему как к родному. Каждый раз он подходил к ним всё ближе и ближе, иногда приносил с собой рыбу и кормил их с рук, иногда просто сидел неподалёку и наблюдал за ними, снимая интересные моменты из жизни этих восхитительных нелетающих птиц. Но планы у него были более амбициозные, чем простое принятие в группу, он хотел стать своим среди них, доказав тем самым, что человек спокойно может сосуществовать с большинством живых видов на планете, не пытаясь истребить их, а наоборот поддерживая. После таких громких его слов в географическом обществе, он тут же получил грант и волшебный пинок, который направил его прямиком в Антарктиду, дав, впрочем, как следует подготовиться к такой поездке. Один список оборудования занимал у него, прямо как в песне Высоцкого, которого направили в Москву за покупками, семь листов. Среди прочего тут был и снегоход последней модели с ребристыми траками для лучшего зацепа с возможностью дрифта и палатка на три персоны с прозрачными окнами и отдельно выведенным дымоходом от кованой печки и плитка на две конфорки с газовым баллоном, встроенным в неё, с возможностью гриля. В общем, денежный паёк Влад совершенно не стесняясь расходовал, прогуливаясь три недели назад по залу магазина «Всё для тебя, исследователь!». Можно же изучать дикую природу с комфортом, думал он, выбирая спальник из лебяжьих перьев под свой размер, а не так как этот Беар Гриллс, морозя свою пятую точку на льдине в поисках лучшего ракурса для снимка. Снегоход и сейчас стоял в паре метров от Влада и поблёскивал на солнце своими полированными боками, так и маня оседлать его, как дикого жеребца и навалить газа по полной. Влад немного полюбовался на него ещё раз и решив, что непременно пораскидает этот скучный снег по пути отсюда до палатки, истратив пару литров бензина на свои маленькие шалости, вернулся к видеодневнику. Съёмка шла своим чередом, он уже закончил описательную часть нового дня и был настроен перейти к основному событию, посещению лагеря пингвинов с той единственной целью, быть принятым в их общество и не выделяться на их фоне. Для этого у него всё было, и римские сандалии песочного цвета, с приделанными к ним изолентой перепонками и купленный в магазине Dolsche&Gavana фрак и конечно же венецианская карнавальная маска с большим носом, походящим скорее на клюв чем на нос, за что он её собственно и купил. Удостоверившись, что всё сидит хорошо, он приподнялся со своего лежбища в виде шкуры овцы и направился слегка вразвалочку и не торопясь к центру колонии пингвинов. Ещё на подходе, видя какой важный пингвин к ним приближается, они стали уступать ему дорогу, давая пройти, ибо не каждому пингвину дано носить Dolsche&Gavana и они это хорошо понимали, как понимал это и Влад и поэтому держался достойно. Дойдя до центра группы он окинул взглядом всё местное население и протянув правую руку вверх издал победный горловой звук, похожий на звук трубы в симфоническом оркестре. Пингвины, выслушав такой его призыв, начали мерно кивать головами, удостоверяя его, что он был услышан и п