По моим подсчетам, он выстрелил семь раз, что оставляло ей еще пять попыток.
– Ты кое-что упустил из виду, мой дорогой, – вмешалась Шерри-Ли. – У меня в кармане ствол Мартина, и, хотя ему недостает всяких прибамбасов, как у твоего «хеклер-и-коха», я совершенно уверена в том, что он сумеет сделать дырку в твоей тупой башке. Так что хватит болтать…
Я понял, ради чего все это было затеяно, когда мы протиснулись сквозь дыру в сетчатой ограде и оказались в цивилизованном мире трейлерного поселка. Ограниченные, но вполне адекватные способности моего пистолета позволяли продырявить башку Брэдли Лака. Мне стало как-то не по себе… Шерри-Ли, похоже, что-то задумала. Хотелось бы знать, что именно.
– Что ты намерена предпринять, Шерри-Ли? – спросил я, когда мы проходили мимо трейлера Бендеров.
– Я намерена оставить вас обоих здесь, потому что вы друг друга стоите. Я заберу золото, дочь и исчезну, как Чеширский кот из «Алисы в Стране чудес». По-моему, вполне справедливо, учитывая, что вы оба меня поимели.
– А как же Руфус Купер Третий? Он ведь тоже тебя поимел?
У меня созрел план. Как нежеланный ребенок, он был хилым, беспомощным, то есть без надежды на успех, но попытаться все же стоило. Шерри-Ли никогда не будет моей. В глубине души я понимал это с самого начала. Более того, мое намерение уступить ее Брэду, скорее всего, доказывало то, что по-настоящему я никогда не стремился связать себя с ней супружескими узами. Возможно, меня просто прельстила мысль обзавестись семейным очагом, но, когда представилась реальная возможность, я дрогнул и пошел, как говорится, на попятный. Шерри-Ли Льюис и Брэдли Эрвин Лак созданы друг для друга, а я здесь сбоку припека.
– Что ты там насчет Руфуса Купера вякнул? – прошипела Шерри-Ли.
Если бы только я мог убедить ее в том, что подонок Руфус наврал ей с три короба, что Брэд ей не изменял и что она, он и Энджи созданы друг для друга и для жизни в клевом трейлерном поселке, где можно растить детей, натаскивать собак, гнать самогон, складировать оружие и так далее, возможно, она поймет, что инвестиционные золотые монеты просто не вписываются в их семейный быт. Если она сообразит, что я отдаю им троим то, что ни в магазинах, ни в супермаркетах не продается и не покупается, тогда, возможно, она поймет то, что не дано понять Брэду, и, может, она поступит так, как надо.
В данный момент «поступить так, как надо» означало вернуть мне монеты.
Я кивнул в сторону ее трейлера:
– Ну вот мы и пришли!
К тому времени, как я втолковал им, что между ними целых пять с половиной лет царило недопонимание, на востоке уже прорезалась утренняя заря. Я говорил, а Брэд по-прежнему крепко держал в руках сумку с золотыми монетами. Шерри-Ли то и дело заламывала руки, и я тешил себя слабой надеждой на то, что из всего этого я извлеку хоть какую-то выгоду.
Первые лучи субботнего солнца осветили потрепанные края рваных облаков. У меня пересохло в горле, я охрип. Короче, я вышел из трейлера и, прополоскав горло текилой, задумался. Если Шерри-Ли застрелит Брэда и бросится в мои объятия… Размечтался! – одернул я себя. Покачав головой, вернулся в трейлер, намереваясь немедленно потребовать свою долю золота.
– Вовремя ты, Марти! – заметил Брэд. – Смотри и помни!
Он поставил правую ногу на край стола и закатал штанину. На пол упали ошметки подсохшей болотной жижи, когда он, вытащив из-за голенища сапога короткоствольный вороненый револьвер, шваркнул его на столешницу.
Шерри-Ли ахнула, а он вскинул руку.
– Даже не думай, лапочка! – Задрав край рубашки, он обнажил еще один револьвер за поясом, потом достал из левого сапога стилет и ткнул им в револьвер. – Короткоствольный «смит-вессон». Классический дизайн. Следующий в своем классе после «таурус-миллениума», пугача для ниггеров. Это все равно как Лана Тернер рядом с Дженнифер Лопес. И обе пушки у меня в штанах! – Он подбросил стилет, и тот вонзился в столешницу, как дротик. – А ножичек я смастерил сам. Я назову его «Энджи».
Он явно пытался произвести впечатление на Шерри-Ли, но она смотрела на него бесстрастно, пока он не распахнул ворот рубашки и не снял с шеи цепочку с обручальным кольцом.
– Вот что я приготовил для тебя! – произнес он с улыбкой, надевая ей на палец скромное колечко.
Мне казалось, что Гибралтарский ангел – более стильный подарок, но о вкусах, как говорится, не спорят.
Задержав ее руку в своей, Брэд заглянул ей в полные слез глаза.
– Хочешь поехать со мной в Мексику, лапочка?
Ну вот, пожалуйста! Опять Мексика… Пора забирать мою долю и сваливать. Заложив большие пальцы рук в задние карманы джинсов, я подошел к сумке и постучал по ней носком кроссовки.
– Думаю, вам, ребята, немного бабок не помешают, – протянул я. – Сейчас посмотрим, сколько я смогу вам дать. – Я нагнулся, ухватился за ручку сумки и поволок ее к двери.
– Марти, мать твою, ты что себе позволяешь? – окрысился Брэд.
– Ничего особенного! Хочу подарить вам немного моего золота, чтобы вы могли безбедно начать новую жизнь. Что тебе не нравится?
Брэд наступил на сумку ногой.
– Я скажу тебе, Марти, что мне не нравится, – процедил он. – Это не твое золото, это золото мое и Шерри-Ли.
– Брэд, черт возьми, золото мое! – взорвался я. – Не ты, а я сбондил его, если честно и справедливо…
– Кончайте базарить! – вмешалась Шерри-Ли. – Мартин, по-моему, ты согласишься с тем, что Брэд увел золото у тебя, а потом я умыкнула золотишко у него…
– Я это золото заработал, – вскинулся Брэд, – если честно и справедливо…
– Ах, да ладно тебе! – отмахнулась Шерри-Ли. – А раз мы с тобой помолвлены и все такое, значит, золото наше общее. Я права, Брэд?
– Солнышко, что мое – то твое, и наоборот! – заявил Брэд, сложив руки на груди.
Ни фига себе! Эта парочка – два сапога пара.
Я посмотрел на Шерри-Ли, надеясь, что потрясение от ее предательства не отражается на моем лице.
– Ну ты даешь! – покачал я головой. – После всего, что у нас было…
– Мартин, – оборвала она меня, вскидывая голову. – У нас с тобой не так уж много всего и было! Церковь, пьянка, ужин; так, шапочное знакомство.
Я обомлел, а она стояла подбоченясь и смотрела на меня не мигая.
– А как же ангел, которого я тебе подарил? – обрел я дар речи наконец.
– А что такое? – вскинула брови Шерри-Ли. – Хочешь, чтобы я его вернула?
Я перевел дыхание. Вот так так!..
– Да нет, пусть остается у тебя!
– Ты просто прелесть, Мартин! – просияла Шерри-Ли. Потом она подошла ко мне и взяла меня за руку. – Мартин, у нас с тобой все равно ничего бы не получилось. Да ты, наверное, и сам все прекрасно понимаешь, иначе ни за что не сделал бы то, что сделал, не помирил нас с Брэдом. Кстати, помнишь, что ты сказал мне вчера, когда объявился?
Я открыл было рот, но она опередила меня:
– Ты сказал, что отдаешь золото мне, как и обещал, и чтобы я забрала у церковников Энджи. Разве не так ты говорил? И помимо всего прочего, ты еще вернул мне жениха и дал нам, всем троим, возможность зажить новой жизнью. Разве не так, Брэд? Разве это не замечательно?
Брэд вертел в руках мою пушку.
– Ага, – кивнул он, не поднимая головы.
Связь между моим мягкосердечием и отсутствием патронов в патроннике прошла мимо его сознания.
– И если у нас родится мальчик, мы назовем его в твою честь, когда будем крестить, – продолжала Шерри-Ли.
– А может, гончую или еще кого, – поддержал ее Брэд.
Шерри-Ли заглянула мне прямо в глаза, ища в них сочувствия.
– Ты, Мартин, сделал доброе дело, – сказала она. – Не надо все портить!
– Солнышко, нам пора, – напомнил о себе Брэд.
– Ты прав, любимый, – кивнула Шерри-Ли, отпуская мою руку. – Пойду соберу вещи.
Она ушла, и мне оставалось только глазеть на Брэда. Он тоже не отводил от меня взгляда, но его положение было куда выгоднее.
– Женскому сердцу не прикажешь, Марти! – Он пожал плечами. – Так что не держи на нас зла!