– А где же был этот ваш менеджер по безопасности?
– Да он вряд ли смог бы что-нибудь сделать. На него наставили револьвер.
Глаза Эла Гарсиа сузились.
– Так. Дальше! И со всеми возможными подробностями.
– Но это был другой: не тот, который с бутылкой, а его телохранитель. Это у него был револьвер.
– Ваше заведение часто посещают телохранители?
– Но до стрельбы дело так и не дошло, – пояснила Эрин. – Все закончилось очень быстро – минут за пять, не больше.
– А вы не узнали этого пьяного типа?
– На мне в это время болтался другой: так вцепился, что во время танца волочился за мною по всей сцене. А тот, с бутылкой, даже и не знаю, откуда появился.
Гарсиа наклонился вперед.
– Вы успели разглядеть его лицо? Узнаете, если увидите снова?
– Не знаю. Возможно. – Эрин немного подумала. – Шэд видел его лучше, чем я.
– Шэд – это вышибала?
– Никогда не называйте его так. Его официальный титул – менеджер по вопросам порядка и безопасности.
– Мне нужно поговорить с ним, – решительно заявил Гарсиа.
Выражение лица Эрин стало скептическим.
– Он такой, знаете ли... сильный и молчаливый. – Она сочла за благо не сообщать сержанту Гарсиа мнение Шэда обо всех полицейских, вместе взятых.
– Я как-нибудь зайду в ваше заведение, – сказал Гарсиа, – вы познакомите меня с ним, и мы побеседуем. Самое худшее, что он может сделать, – это сказать «нет».
«Ошибаетесь, сержант, – подумала Эрин – Он может гораздо больше»
Гарсиа поинтересовался, находился ли Киллиан в зале в тот вечер, когда произошел инцидент с бутылкой. Эрин не помнила. Она обещала расспросить других танцовщиц.
– Возможно, я сейчас задам вам идиотский вопрос, – сказал Гарсиа, – но это сэкономит мне немного времени. Тогда арестовали кого-нибудь?
Эрин не смогла удержаться от смешка.
– Будем считать, что вы ответили «нет», – резюмировал Гарсиа, делая знак официантке, чтобы приготовила счет.
– Есть еще кое-что, о чем вам следует знать, – проговорила Эрин. – Сегодня утром я звонила в офис конгрессмена. Сказала, что я близкий друг Джерри Киллиана.
– Так-так, – протянул Гарсиа. – И, конечно, он не стал разговаривать с вами.
– Само собой.
– Надеюсь, вам не пришло в голову назвать себя?
– Само собой. Хотите, я попробую еще раз?
– Нет. Пожалуйста, не надо. – Гарсиа встал из-за стола и пошел расплатиться по счету.
Эрин подождала его у дверей. Они вышли на улицу. Накрапывал небольшой, совсем летний дождик, и пальмы, выстроившиеся вдоль бульвара, выглядели промокшими и несчастными.
Укрывшись от капель под вывеской ресторана, Гарсиа нацарапал что-то на клочке бумаги и протянул его Эрин:
– Это мой домашний телефон. Не вздумайте потерять!
Эрин спрятала бумажку в сумочку.
– Ваша жена знает, чем вы занимаетесь?
– Не беспокойтесь. Звоните в любое время. – Он ладонью прикрыл свою драгоценную сигару от дождя и повел Эрин к машине. – Донна поймет. Верьте мне.
– Наверное, в ее жизни тоже был свой Дэррелл Грант? – предположила Эрин.
– И притом мирового класса. Ваш рядом с ним – просто сосунок.
– И что же с ним случилось?
– Сначала я засадил его, а потом женился на его жене, – объяснил Гарсиа.
– Значит, вот какая нынче мода, – усмехнулась Эрин.
– Значит, да. Донна говорит то же самое.
Глава 13
Двадцать пятого сентября, по-осеннему ветреным утром, Джерри Киллиана опустили в могилу на кладбище Декейтур-Мемориал-гарденз, в нескольких милях от Атланты. За похоронами последовала небольшая церемония, на которой присутствовали бывшая жена Киллиана, их дочери и девять его друзей с флоридской телевизионной станции. Всех пришедших проводить его в последний путь незаметно фотографировал человек, затаившийся ярдах в сорока пяти от могилы, среди пушистых молодых сосенок. Он был одет могильщиком, однако на самом деле работал на Малкольма Дж. Молдовски. Снимал он тридцатипятимиллиметровой камерой «лейка» с телескопическим объективом, на всякий случай дублируя каждый снимок несколько раз с различной экспозицией. Во второй половине дня шесть проявленных черно-белых пленок уже лежали на письменном столе Молдовски в Майами. Все до единого лица, оказавшиеся в кадре, были тщательно изучены и идентифицированы, однако не удалось установить, мог ли кто-нибудь из этих людей быть связующим звеном между покойным мистером Киллианом и здравствующим конгрессменом Дэвидом Лейном Дилбеком.
Молдовски был убежден, что женщина, звонившая в офис Дилбека, на похоронах не присутствовала. Кем она была – любовницей? Тайным партнером по шантажу? Найти ее представлялось делом почти нереальным. Работай Киллиан не на телецентре, а в каком угодно другом месте, Молдовски послал бы сообразительного и осторожного частного детектива аккуратно поразведать среди его друзей и коллег. Но в данном случае риск был слишком велик. Люди, имеющие отношение к средствам массовой информации, обычно бывают эксцентричными и подозрительными, и появление среди них сыщика только осложнило бы положение. Самым разумным было вооружиться терпением и подождать: а вдруг эта таинственная женщина объявится снова? Впрочем, она вполне могла и не объявиться.
А пока что Малкольм Дж. Молдовски чувствовал себя как человек, знающий, что в его дом каким-то образом проникла кобра. Где она прячется, где ползает – неизвестно, но рано или поздно все равно наступишь на нее. Единственный вопрос: когда это случится?
Дэррелл Грант грузил в грузовик инвалидные коляски, когда появились Меркин и Пикатта, броуордские детективы, занимавшиеся расследованием краж и грабежей. Ничем не выдавая себя, они вылезли из своей машины без номерных знаков и трижды неторопливо обошли вокруг грузовика. Наконец один из них спросил Дэррелла, чем это, черт возьми, он тут занимается.