Мальчишка кивнул, и пулей выскочил из зала. Боже, и что он такой тут делает? Наверное, устроился, чтоб на сиськи на шару смотреть. А вместо сисек разгоряченные бухлом мужики.
— Нет, ну вы видели?! — развернулся к нам Иван, раздувая щеки. — Заболела у них видите ли! У меня тут праздник… То есть траур… Женюсь я!.. Может, в последний раз бабу голую вижу!.. А у них «заболела»!..
Слушая этот пьяный бред, я аж засмеялся. Вообще, честно, я думал позвать администратора, как человека явно более опытного, чем этот щегол желторотый. Чтобы он внятно донес до Ивана положение дел. Но глядя на друга, новобранца семейного фронта, мне отчего-то захотелось помочь ему.
Спустя минут пятнадцать в зал вошел мужчина. Судя по каменной морде и холодному взгляду, посетил нас не просто мелкий менеджер. Хотя не уверен. Впрочем, не так важно. Мужчина был настроен весьма дружелюбно, притом не расплываясь в учтивости, как манная каша.
— Извините, что не смогли сделать ваш отдых более приятным. К сожалению, свободных девушек сейчас нет, — четко поставленным голосом отчеканил он.
— Понимаю, — ответил я, положив руку на плечо Ивана, чтоб тот не быковал лишний раз. — Но у моего друга праздник, человек женится, понимаете. Какой же мальчишник и без красивых женщин.
Мужчина посмотрел на Ваню, оглядел нашу компанию. Его ледяной взгляд потеплел. Немного. Самую малость. Казалось, он из мужской солидарности проникся нашей «проблемой», потому как, немного поколебавшись, все-таки выдал:
— Девушка освободится через пятнадцать минут. Будете ждать?
— Красивую девушку не грех подождать, — согласился я.
— А чего так долго? — все-таки вставил свою реплику Иван.
К счастью, мужчина пропустил ее мимо ушей, и коротко кивнув, вышел за дверь. Настроение компании снова поднялось. Ну еще б. Кто-то из друзей обновил мне рюмку, словно я сам этого сделать не мог, уважительно подвинул ее поближе.
— Темыч, ты просто бог красноречия, — донесся комплемент с противоположного конца стола.
Я рассмеялся.
— Если сравнивать с вами, придурками, которые лыка не вяжут, то да. Я — бог.
На самом деле, я ничего не сделал. Если бы у администратора сейчас не было бы свободных девушек, вряд ли бы он стал выдергивать кого-то с выходного ради пьяной компании. Но не буду врать, хвалебные оды мне были приятны.
Мы снова приступили к выпивке, и даже не сразу заметили, что дверь снова открылась и вошла девушка.
— О! А вот и мой подарочек! — оскалился Иван.
Подлетев к стриптизерше, он с не присущей ему ловкостью обогнул ее и закрыл дверь на замок. Будто боялся, что она сбежит.
— Давай, детка, — Ваня хлопнул ее по заднице, — повесели нас.
— Руками трогать нельзя! — пропищала та, отшатнувшись.
— Ой не буду, не буду! Ну-ка, покажи, что умеешь.
Девушка поправила лямку лифчика, и поспешила к небольшой сцене с шестом. Обойдя ее, она включила музыку, шагнула на сцену.
Скажу так, двигалась красотка неплохо. Хотя с таким потрясным телом, даже если бы она прыгала, как бабуин, все равно было бы красиво. Аккуратная грудь, поджарые ноги, едва обрисованный животик. Аппетитная, что говорить. Даже я залюбовался. Впрочем, ненадолго.
Удовольствие от зрелища мне испортил Иван.
— Раздевайся! — приказал он. Господи, было б что снимать-то. — Покажи сиськи!
Я понятия не имею, входило ли полное обнажение в прайс или нет. В любом случае, девушка этого делать не стала. Она крутилась у шеста, обнимала его ногами, двигала бедрами. Как по мне, так вполне хватило. Мы ж не шлюху сняли. Причем хватило не только мне. Остальная компания тоже смотрела зачаровано. Но Ваня, видимо, почувствовал себя хозяином жизни.
Он встал из-за стола, подошел к стриптизерше, и бесцеремонно схватил ее за задницу.
— Пошли в приват, на х*ю покатаю.
Клянусь, я не поборник морали. И не разделяю популярное мнение что стриптизерш и проституток надо жалеть за их профессию. Их же не заставляют там работать. А неприятное есть везде. Мне, например, мои студенты-оболдуи не нравятся, а бюрократия в нашем универе вообще тот еще БДСМ — Бумажек Дохера, Смысла Мало. Но увидев, как побледнела девушка, как отчаянно забилась в лапищах Ивана, который уже оттягивал резинку «типа-трусов», у меня аж перевернулось внутри.
Взял со стола бутылку, я двинул к ним.
— Так, Ванек, тебе нельзя, у тебя Бабетта дома платье гладит, — осадил я друга, почти вырывая девушку из его рук, и одновременно всучивая бутылку. — На вот, прибухни и отдхони.