Довольна своей подколкой я игралась застежкой на кофте и смотрела на растерянного препода. А что случилось? Такой взрослый мальчик и испугался?
— Кравец, — препод медленно зашагал ко мне. Как опасный хищник к попавшей ловушку лани. Он оперся ладонями на мой стол и пристально уставился на меня. Терпкий аромат его парфюма пощекотал мне нос. Тот самый, которым она пах вчера. — Кажется, понятие субординации вам незнакомо, — Артем Владимирович наклонился еще ниже, и я перестала дышать от страха. — Или вам помочь навсегда покинуть наш университет?
Видимо, я переборщила в словесной перепалке.
— Кхм… нет, извините, — испуганно пролепетала. — Я больше так не буду, — пообещала как маленькая девочка.
Еще пару секунд и я бы точно разревелась.
Учебой я дорожила как цыган золотыми коронками. И потерять возможность получить диплом из-за такой глупости?
— Конечно, не будете, — спустя мгновенье Артем Владимирович выровнялся и вернулся к своему столу. — На завтра прошу подготовить реферат о теореме Гаусса. И плюс презентацию. На десять листов.
— Но я не успею, у меня работа ночью… — я запнулась, поняла, что чуть не ляпнула про свою подработку на всю аудиторию.
Увидев панику в моих глазах, Артем Владимирович прям воодушевился, повеселел. Мудак бессовестный. Он изобразил сильную мыслительную деятельность и выдал:
— Это уже ваши проблемы, Кравец. Утром реферат должен лежать у меня на столе. Иначе, готовьтесь к отчислению.
Глава 5
Артем
Мы сидели у меня дома. Как всегда на кухне. На блюдцах подсыхал ташкентский лимон, нарезанный тонкими колечками, и таял горький шоколад. Напротив меня сидел Петр, в расстегнутой до груди рубашке и ослабленном до невозможности галстуке. Его мутные глаза иногда задерживались на бутылке, и я на правах хозяина вечера разливал по каменным рюмкам коньяк. В животе плескалось тепло алкоголя и губы постоянно растягивались в глупой улыбке. Мы оба были уже сильно датые, отчего наша дружеская беседа становилась похожа на конкурс «кто кого лучше похвалит» .
— Спасибо тебе, — я саданул собутыльника кулаком в плечо в порыве чувств, — ты настоящий друг.
— Да ладно, — смущенно лыбился Петр, явно принявший мой гоповский выпад за комплимент, — ты достоин этого. Ты молодец, ты…
Теперь пришла моя очередь застенчиво улыбаться. Нет, Петя сделал все правильно. И я действительно был ему признателен. После пяти с половиной лет каторги, сопровождаемой испанским стыдом за пустоголовых студентов, наконец-то получил кресло начальника. Ну как начальника. Заместителя кафедрой. По сути моя работа заключалась в том, что мне придется вести меньше лекций и заполнять больше бумаг. А, ну еще на пятиминутках меня будут иметь чуть агрессивнее, чем прежде. В моральном плане, разумеется. Зато прибавка к зарплате — небольшая, но все же, — и кресло руководителя (мягкий КР-27, а не разваливающийся ИЗО), окрашивали мое будущее в веселенький, с коньячным оттенком цвет. Я чувствовал себя таким счастливым, что меня не расстраивали даже будущие сплетни коллег вокруг моей скромной персоны.
— Ты только постарайся ни во что не вляпаться, — наставительно сказал Петр, будто прочитав мои мысли. — Особенно со студентками. Никаких…
Он дважды похлопал ладонью по кулаку, и я презрительно поморщился. Взяв бутылку, я обновил коньяк в рюмках и захрустел шоколадом.
— Ты же знаешь, что я никогда…
— Да я знаю. Я просто предупреждаю, — Петя сочувственно закивал. — Но факультет у тебя какой? Во! Девок мало, а те, что есть, считают, что им оценки должны ставить за длинные ноги.
У меня в голове возник образ Насти Кравец. И ее длинные ноги, лежащие у меня на плечах. Чуть прикрытые глаза, разомкнутые в стоне губы, и упругая грудь, еще идеальная по молодости лет, и слегка раскачивающаяся в такт моим движениям. Я кусаю ее лодыжку, всаживаю на всю длину, и аудитория заливается блаженным криком…
Видение растаяло так же внезапно, как и появилось. Это все коньяк. Я никогда в жизни не трахну студентку. НИ-КОГ-ДА! Для меня это за гранью морали и норм. Тем более в аудитории, куда в любую минуту может зайти какой-нибудь ее сокурсник или мой коллега.
— Это все коньяк, — повторил я вслух. — Знаешь, а у меня есть одна такая в группе.
Образ Насти снова появляется перед глазами. Только теперь она стоит на коленях под столом, на моей кухне. Фантазии такие явственные и острые, что я даже крепко сжал колени, чтобы прогнать их. Надо же было так напиться!