– Ох, серьезно?! – девушка покраснела, улыбаясь всё радостнее. – Да мы просто бухущие! – она засмеялась. – Но вообще да, я занималась танцами.
– Это видно.
– Ого, спаси-и-бо!
Девушка, охваченная эйфорией от комплиментов, бросилась к стойке ди-джея – и пластично присела, прогибаясь в спине, как кошка, встряхнула длинными русыми волосами – пронизанные неоном, они казались синими. Кто-то одобрительно закричал и захлопал.
«Братик в тусу залетел,
Захотел красивых тел,
Очень жарко, но не тесно,
Девочки танцуют техно…»[5]
– Как зовут? – белозубо улыбаясь, спросил смуглый парень.
– Мариам.
– Как? Мария? – он наклонился ближе.
– Мариам! – отчего-то смеясь, крикнула она ему в ухо. Он расплылся в улыбке.
– Красиво! А я Серега, – и они снова принялись извиваться, прыгать, дергать плечами в такт, весело, по-дружески поглядывая друг на друга.
Отрываясь, Мариам иногда отбегала к стойке – глотнуть коктейля – и в один из таких набегов наткнулась взглядом на совсем юного мальчика. Смазливое личико с пухлыми губами, очки, брекеты, копна светло-русых волос. Симпатичный, ее типажа – но ему восемнадцать-то есть?..
– Здорово выглядишь, – не задумываясь, сказала она, присаживаясь рядом.
Мальчик застенчиво улыбнулся.
– Ты тоже.
И – снова отвернулся, изучая меню. Мариам ощутила укол разочарования.
– Я Мариам. Как тебя зовут?
– Леша, – так же доброжелательно ответил парень – и снова замолчал.
– А сколько тебе лет, если не секрет? Очень молодо выглядишь.
– Почти двадцать.
Она едва удержалась от смеха. Как в детском саду – «почти шесть». «Четыре и восемь месяцев».
– Оу, понятно.
– А тебе?
Встречный вопрос; неужели.
– Мне больше, – улыбнулась она. – Угадаешь?
– Ну-у… – он поскреб затылок, оглядывая ее. – Двадцать три?
– Двадцать девять.
– Сколько?!
Она засмеялась; разговор потек оживленнее. Пугающий белесый парень, отвергнутый очередной добычей, снова направился было к стойке – но, увидев, что она болтает с другим, злобно дернул головой и исчез.
– Ты учишься? – спросила Мариам.
– Не-а. Учился, но отчислился. Военная специальность – не мое.
– Значит, работаешь?
– Ну-у, как сказать… – Леша замялся, хихикая. – Не совсем.
– Чем же ты занимаешься?
– Вот этим, – хмыкнув, он обвел рукой пространство вокруг. – Уже несколько дней в непрерывном загуле, не просыхаю. Мы отсюда со стрипухи пришли с друзьями. А уже завтра концерт у товарища – он музыкой занимается – и после снова пить.
Ясно – богемный мальчик. Экстренно взрослеет и рисуется этим.
– Светская жизнь… – протянула Мариам – и улыбнулась. – Ну, главное, береги организм! Пить надо аккуратно.
– Да уж. Отходняки у меня страшные.
– Похмелье? Тебе вроде рановато.
– Да нет, – он снова помялся. – Панички жуткие – задыхаюсь, паранойя, слабость, слуховые галлюцинации, судороги… Короче, полный набор. У меня тяжелая форма биполярки.
А у меня, видимо, пожизненный встроенный локатор на травмированных людей, – мысленно заключила Мариам.
– Ты наблюдаешься у врача? С этим обязательно надо к врачу.
– Ну-у, сейчас не особо… – он повертел в руках бутылку пива. – Деструктивный какой-то период.
– Знаешь, романтическое саморазрушение – романтическим саморазрушением, но о себе нужно и заботиться, – нахмурившись, сказала Мариам. – Ты у себя на всю жизнь один.
– Я понимаю, – Леша тепло и по-доброму посмотрел на нее; какие голубые глаза – совсем детские. Как странно видеть этого ребенка в таком месте. – Но для себя не хочется стараться… Разве что для других.
Вскоре подошли тридцатилетние друзья Леши – они натусились и собирались домой. За это время Мариам узнала, что у Леши живут два восхитительных черных шпица, похожих на пушистые облака; что он встречался с девушкой, но та его бросила; что у него тяжелые отношения с отцом – и так далее, и так далее. Они обменялись контактами – и она, не очень сожалея о его уходе, снова ринулась на танцпол.