— Вышли все вон! — рявкнул всем присутствующим Люцифер, продолжая смотреть на меня. Все послушно свалили.
— Ты совсем ебанулась, Непризнанная? — он продолжает трясти меня за плечи и тяжело дышать.
Какого черта он вообще делает? Моей вины в том, что она мерзавка, нет вообще. Каждый здравомыслящий человек, которому не похуй на людей, которых он любит сильнее всех и всего на свете, поступил бы также.
— Она не имела никакого права рассказывать всем о том, как я умерла. И после этого она оскверняет своим грязным языком людей, которых я люблю, — я вырываюсь из рук Люцифера. Его плечи тяжело поднимаются и опускаются. Злой.
— А ты решила, что можешь наказать ее? Да еще и таким способом? — он указал на лужу крови, медленно растекающейся по мраморному полу.
Подошел ко мне и резко схватил за горло. От того Люцифера, с которым я курила одни и те же сигареты, ничего не осталось. На смену ему пришел жестокий демон.
Он впечатал меня в стену и прошипел в лицо:
— Если ты еще раз сделаешь подобное, то я отправлю тебя в небытие. Уясни! Поверь, тебе там не понравится, — его рука сжимается еще сильнее вокруг моей шеи, чувствую, что еще чуть-чуть и мне пиздец.
— В этот раз тебе повезло, что вас нашел я, а не преподаватель. Будешь мне должна за спасение своей никчёмной душонки, Непризнанная.
Он отпускает меня и я оседаю на пол, жадно хватая воздух.
— Что тебе нужно? — растираю шею. Болит. Ублюдок.
— Будешь выполнять все мои поручения и задания. А если нет, то я тебя просто уничтожу, — его слова повергли меня в ужас. Холодок пошел по спине. Я неосознанно кивнула. Что я сделала? Зачем?
Он посмотрел на меня. В глазах читалось пренебрежение и раздражение. Развернулся на каблуках и зашагал прочь.
А я так и сидела. Беззвучно плача.
========== 3. Два ноля семь ==========
“Содержимое чужих писем гораздо ценнее содержимого чужих кошельков”
После того случая с Ости прошла неделя. Все эти дни я старалась избегать обеих. Не хотелось лишних разборок и испорченного настроения. Хотя, куда уж хуже? Избегать его вечность у меня не получилось, ах, какая оплошность с моей стороны.
Он нашел меня вечером на балконе. Конечно же я стояла и курила. Он появился тихо, отчего я вздрогнула. Его я здесь не ждала и не особо обрадовалась ему. На мой взгляд он ответил лишь пренебрежительным фырканьем. Не церемонясь, он подошел ко мне, больно ухватил за локоть, щелкнул пальцами и… пустота.
Спустя пару секунд мы оказались в помещении, которое освещалось лишь большим семисвечником.
Серьезно? Менора? Ладно, упустим эту небольшую еврейскую деталь.
Лишь только я попала внутрь произошло невероятное: приступ острого восхищения, почти что любовь с первого взгляда. Ослепление, полуобморок, помрачение, от которого сжалось сердце.
Откуда взялось это чувство, что я попала домой? Это необъяснимое впечатление гармонии? Может, дело было в безупречной организации пространства? В охровых отблесках света свечей? Не знаю, но мое сердце сжалось от прекрасного интерьера.
Здесь мало мебели, но есть все необходимое для отдыха и сна.
Всё убранство комнаты подобрано в сочетании черного и красного цветов. Стены окрашены в черный цвет. В центре комнаты стоит большая кровать, покрытая красным атласным покрывалом с черными кисточками. На окне тяжелая черная портьера.
В одном углу спальни — стол и черное кожаное кресло, в другом — большое овальное зеркало. На противоположной стороне — деревянный шкаф. В нём аккуратно сложены на полках махровые полотенца, постельное бельё, халаты, брюки и множество черных рубашек.
Возле кровати лежит большой пушистый черный ковер. Хочется снять обувь и пройтись босиком, ощущая это приятное чувство.
Прохожу в центр комнаты, не зная куда себя деть. Люцифер приглашающим жестом указал на кровать. Я не решалась садиться. Она выглядела идеально. Но я села и осквернила это ровное убранство.
Я выжидающе смотрела на мужчину.
Он не торопясь сел на кресло, достал два стакана и налил виски. Поднялся. Дал один мне. Я сделала глоток. Жидкость приятно обжигала и расслабляла.
— Я думаю нам стоит перейти ближе к делу, — я не выдержала тяжелого молчания, несмотря на замечательную атмосферу комнаты, и заговорила первой. Я прекрасно понимала о чем нам предстоит поговорить. Не особо этого хотела. Но деваться было некуда.
Он рассматривал стакан в руке, что-то обдумывая. Взгляд был серьезным. Люцифер был напряжен не только физически. Между сдвинутыми бровями залегла глубокая морщина, что говорило о его сосредоточенности на определенных вещах, которые ему важны и интересны.
Он отвлекся на меня. Смотрел сверху вниз. Это меня смущало, но благо в комнате было довольно темно и моих красных щек не было видно. При свете дня я бы слилась с покрывалом.
— Ты должна быть моими глазами и ушами в школе. Я должен знать о каждом твоем передвижении, о каждом твоем разговоре с кем-либо, в особенности с преподавателями или Дино, — имя последнего он буквально выплюнул. — Если ты соврешь мне, я узнаю. И ты понесешь наказание. Поэтому, советую слушаться. Иначе я залезу в твое сознание и тебе очень не понравится, — он сказал это таким холодным голосом, что мне показалось будто температура в аду упала градусов на десять.
Киваю головой, опускаю взгляд на руки, держащие стакан. Поднимаю его к губам, делаю неторопливый глоток.
Люцифер как-то устало потер переносицу и обессиленно упал на кресло.
— Ты ведь не скажешь мне зачем я это делаю?
Он кивнул головой. “Да”. Так я и думала.
— Но почему именно я? Почему ты не попросишь людей, которых ты знаешь? Тех, кому доверяешь?
— Если что-то пойдет не по плану, тебя не жалко, — он сказал это так буднично, обыденно, будто у меня нет чувств и камень вместо сердца. Эти слова вонзились мне под ребра. Но нет, я не буду показывать, что меня задели слова этого самодовольного демона.
— О, не сомневаюсь. Ости запатентовала себя неудачницей, которую победила Непризнанная. Понимаю твой выбор, — мои глаза метали в него молнии. До этого спокойный и отрешенный, он стал раздраженным.
— Кажется я тебе уже говорил по этому поводу. Ты глупая, если думаешь, что твои действия все время будут сходить тебе с рук. Тот случай был последним, уясни уже наконец-то, — он отставил стакан в сторону и расстегнул первые две пуговицы рубашки. Я невольно задержала взгляд на его могучей шее, покрытой татуировками. Не простыми. Они несли целую историю. Я не решилась спросить. Пошлет скорее всего.
— Мы кажется договорились о том, что я буду шпионить для тебя, что меня не особо радует. Конечно же мне придется держать все это в тайне от друзей, придется врать. И ты еще хочешь лишить меня такого удовольствия как ругань с Ости? Пощади, — последнее слово я произнесла с нескрываемым сарказмом.
— Хочется поругаться? Встань перед зеркалом. Думаю тебе есть что сказать этой особе.
Я демонстративно закатила глаза и встала с кровати.
— Мне пора.
— Мы будем видеться здесь каждый вечер. Будешь докладывать мне обстановку, — он все так же сидел в своем кресле, которое больше походило на трон.
Щелкнул пальцами и я оказалась у себя в комнате.
Мими не было. Скорее всего развлекается с каким-то симпатичным парнем, либо пьет в клубе. А может пьет в клубе с симпатичным парнем.
Я легла на кровать и сразу же уснула на удивление спокойным сном.
Проснулась я от того, что мне в лицо прилетел какой-то сверток.
Я гневно откинула это от себя, открыла глаза и зло спросила:
— Какого хера, Мими?
— Пора вставать! И это наше расписание. На этой неделе у нас все занятия в аду, — она не могла скрыть радости. Мне это не очень понравилось. Я и так буду проводить там каждый свой вечер. Не хотелось бы сильно часто появляться там.
Я обреченно промычала и еле-еле подняла свою тушу с кровати. Надо собираться. Сегодня нас ждет 4 часа демонологии.
Прекрас-но. То, что надо. Спасибо.
Не успела я проснуться, как меня все начало раздражать. Начиная Мими и заканчивая волосами, которые никак не укладывались. Махнув рукой, я сделала высокий хвост и выбежала с комнаты, не дожидаясь подругу. Я решила держаться подальше, чтобы не поссориться с ней, ибо когда я раздражена, я могу наговорить лишнего.