Тара была совершенно спокойна.
— А я и не утверждаю, что секс с тобой — это ошибка, — сказала она, прямо глядя в глаза Скотта. — Просто я не могу дать тебе того, что ты от меня ждешь. Видишь ли, я люблю своего мужа и уходить от него не собираюсь. Мне пора.
Лицо Ирвинга исказилось недовольной гримасой.
— А как ты узнала, чего жду я? — спросил он.
Тара пожала плечами.
— Если бы ты желал секса на одну ночь, то отпустил бы меня сейчас и был бы рад, что я ухожу так скоро.
— А ты проницательна, — резким голосом заявил Скотт. — Я действительно не хотел бы секса на одну ночь.
— Я тоже, — в тон ему ответила Тара.
— Но ты все же пошла на это, — сказал он холодно.
— Пойми, я не могу иметь с тобой отношений… — начала Тара. — Я замужем и люблю своего мужа.
— Даже при том, что жизнь с ним разрушает тебя?
Тара на мгновение прикрыла глаза. Ей вспоминалось, что Скотт что-то спрашивал о Финне, но своих ответов на его вопросы она решительно не помнила. Должно быть, она наговорила много лишнего. Слишком много.
— Я сожалею, Скотт, — сказала она и, поставив стакан, прошла к дверям.
Остановить ее Скотт даже не попытался. Только на улице ей пришло в голову, что она забыла вызвать такси.
Туфли на высоких каблуках были не самой удобной обувью, но, несмотря на боль в ногах, Тара старалась идти бойко. Она думала сейчас только об одном — что скажет Финну, когда придет домой.
Прошло гудков пятнадцать, прежде чем Изадора взяла трубку.
— Привет, Изадора. Это Тара.
— Привет, Тара, — обеспокоенно сказала она. — Ты звонишь в такую рань. Что-то случилось?
— Финн тебе не звонил вчера вечером?
— Нет. А почему он должен был звонить? — оживилась Изадора. В ее голосе появилась знакомая Таре подозрительность.
— Просто я не ночевала дома.
— Ты была со Скоттом?
— Пуаро за работой, — проворчала Тара.
— Хорошо хоть сняла сексуальную напряженность, — спокойно отреагировала Изадора. — Когда ты почти убежала с головной болью, а Скотт умчался следом, я сразу догадалась. Для этого не нужно быть Пуаро.
— Тонкий намек на толстые обстоятельства, — съязвила Тара.
— Да уж, тонкий, как кирпич. Тебе помочь с алиби?
— Если только ты не возражаешь, — ответила Тара.
— Конечно же, нет.
— Спасибо. Я действительно сожалею, что так поступила, — сказала Тара. Она чувствовала, что еще немного — и расплачется. Мало того что она изменила любимому мужу, но и, желая скрыть это, подбивает подругу на обман.
— Ты где?
— Где-тов Киллини, под Дублином. Ты не знаешь телефонов для вызова такси?
— Конечно, — ответила Изадора и назвала номер. — И приезжай вначале ко мне. Алиби лучше всего работает, если в нем есть хоть зерно правды.
— Это понятно, — с какой-то горечью произнесла Тара.
Она была благодарна, что подруга не стала выспрашивать подробности. Изадоре хватило одного взгляда на бледное лицо Тары, чтобы сдержать вопросы и просто провести ее на кухню. Изадора усадила Тару за стол и налила ей большую чашку крепкого сладкого чая.
— Хочешь принять душ и переодеться? — спросила Изадора.
У нее самой волосы уже были мокрыми — видимо, только что приняла душ.
Тара кивнула.
— Что я наделала? — горько вопрошала она, держа обеими руками чашку с чаем.
— Ты всего лишь переспала с мужчиной, который тебе понравился, — ответила Изадора. — Не стоит так переживать. Ты ведь никого не зарезала.
— А у меня такое чувство, словно зарезала.
Изадора закурила.
— Тара, я давно догадывалась, что ты несчастлива. Но не хотела вмешиваться и потому ничего не спрашивала. Я полагала, что ты сказала бы мне сама, если б захотела. Я подозреваю, что у вас с Финном что-то не так. Иначе бы ты не ушла со Скоттом. Я бы посоветовала тебе забыть о том, что случилось этой ночью, и посмотреть, нельзя ли все уладить с Финном.
— Но что будет, если Финн узнает?
— Да он и не поинтересовался, почему ты не ночевала дома. Мой тебе совет — прими сейчас душ, переоденься, и вместе поедем на работу. А затем позвони мужу и скажи, что была в клубе, где и провела ночь. Он тебе поверит.
— Я совсем не умею обманывать, — ответила Тара.
Изадора подлила ей еще чаю и заверила:
— Я тебя научу.
В душе Тара долго пыталась земляничным гелем смыть память о ласках Скотта. Затем стояла с закрытыми глазами, подставляя струям воды лицо и голову. Выключив воду, она завернулась в большое полотенце и прошла на кухню. Хотя она была чиста, ощущение налипшей грязи ее не покидало.