— А он симпатичный, — заметила Банни, провожая Вика взглядом.
— Симпатичный, — согласилась Холли. — Только вот не в моем вкусе.
— А он об этом знает?
Холли не удержалась от тяжелого вздоха:
— Пока нет. Но сегодня вечером я хочу сказать ему об этом.
Позже они расположились в безалкогольном баре, Холли заказала коктейль «Земляничный сюрприз», а Вик — сок из ростков пшеницы. В свои двадцать семь лет Холли не доводилось еще никому сообщать, что он «не в ее вкусе». Она просто не знала, как это делается. Пытаясь представить себе собеседника напротив, она мысленно отвечала за него: «Да, ты права, мы не подходим друг другу. Но наверное, мы сможем остаться друзьями». Все получалось как-то натянуто.
Холли понимала, что этот вариант плох, но другие были еще хуже. Вот уже два дня она в мучительных поисках переставляла слова. В конце концов получилось что-то вроде «ты мне нравишься только как друг…». Но теперь все эти слова разом вылетели у нее из головы.
— Мне очень жаль, Вик, — сказала Холли, — но мы не… я не… Словом, мы не можем быть вместе.
Вик принял эту новость удивительно хладнокровно, если не сказать — иронично.
— Мечтаешь заполучить Тома Барри?
Холли поняла, что самые худшие сценарии этого трудного разговора уже не грозят ей, и почувствовала себя сразу свободнее.
— Увы, — ответила она, опуская голову. — Я не с ним и никогда с ним не буду.
— Но ты сходишь по нему с ума, не так ли? — проницательно заметил Вик. — Мне бы хотелось, чтобы моим соперником был кто угодно, только не Том. Соперничество с ним недвусмысленно намекает на то, что я непереносимо страшный зануда. Кстати, я и прежде подозревал, что Том тебе нравится больше, чем ты хотела бы показать мне.
Холли почувствовала, как туман слез застилает ее глаза.
Принесли заказ, и Вик одним махом осушил свой бокал.
— Ух! — скривился Вик. Витаминный напиток действительно был мерзким на вкус.
— Чтобы привыкнуть к такому, нужно время, — сказала Холли.
Вик посмотрел счет.
— Сейчас заплачу и вернусь, — сказал он, вставая.
Холли протестующее попыталась выхватить счет, но зацепила свой бокал и опрокинула его. Схватив лежавшую на столе пачку салфеток, Вик принялся промокать быстро растекающуюся розовую лужу на ее одежде.
— Бедный мой «Земляничный сюрприз», — сказала Холли, едва сдерживая слезы.
— Не огорчайся, — успокоил ее Вик. По сопению он понял, что Холли вот-вот расплачется, и сказал: — Не плачь, Холли. Ты не такая, как все девчонки. Жаль, что я не подхожу тебе. Но, завоевывая одних, мы теряем других. Не плачь, ведь никто же не умер. Чего плакать-то?
Холли кивнула и вытерла салфеткой глаза.
Вик улыбнулся.
— Оглянись, вокруг сколько парней! — сказал он на прощание и ушел.
А Холли осталась сидеть, кляня и ненавидя себя. Вик был приличным парнем. Почему же она не смогла его полюбить? Или у нее такая судьба — желать того, кого она никогда не сможет получить?
Вспоминая этот разговор, Холли чувствовала, что сумки с бельем становятся в ее руках все тяжелее и тяжелее. Войдя в квартиру, она оставила сумки в коридоре и тут же включила телевизор. По всем каналам шла какая-то чушь, но Холли это не заботило. В этот вечер она не хотела оставаться наедине со своими мыслями.
Глава 31
— Так где же вы находите персонажей? — наседала корреспондентка на Тару. — Как вы проникаете в их мысли? Трудно ли писать о таких щекотливых вещах, как супружеская измена? Откуда вы берете эти невероятные сюжетные линии? Верно ли, что в новых сериях добавится тема алкоголизма?
Тара чувствовала, что все эти вопросы мучительно отзываются у нее в душе, и страшно боялась выдать свои страдания перед телекамерой. Она понимала, что корреспондентка меньше всего виновата в том, что все недавние повороты сюжетной линии «Национального госпиталя» оказались словно переписанными из личной жизни Тары. Тому, что так получилось, Тара даже и не удивлялась — ведь сценарий за ней никто больше не редактировал. Чувство вины за ту ночь со Скоттом Ирвингом у Тары росло как нарыв и становилось с каждым днем все болезненней. Теперь везде ей чудился Финн. Когда она работала над сценарием, все мысли вертелись вокруг него. В каждой сцене, которую описывала, Тара чувствовала отзвук своей вины перед ним. А сегодня все словно сговорились побольнее задеть ее чувства.
Недавно начавшая вести молодежную колонку в женском журнале «Стайл» корреспондентка по имени Би озадаченно смотрела Таре в лицо, угадывая в нем непонятную озабоченность. А вокруг кипела жизнь. Техники тащили бухты проводов, операторы с помощниками обсуждали ракурсы, администраторы не переставая говорили по сотовым телефонам. Би едва верилось в то, что ее допустили провести рабочий день в коллективе «Национального госпиталя». Ей обещали, что она получит доступ повсюду, даже на съемочную площадку. Би давно лелеяла мечту взять интервью у великолепного доктора Маккамбриджа, но его нигде не было видно.