- И в компании это сделать проще.
- Причина, почему я вас позвала, не в этом. Но - я расскажу после тоста.
- Третий - за дам. То-есть, за очаровательную хозяйку этого милого, хоть и временного уголка.
- О боже, сейчас вы наговорите мне комплиментов и я растаю. Нет, что я говорю - тост мне понравился, - и она посмотрела на Виктора через вино в бокале.
Затрещал телефон. Габи со вздохом опустила осушенный бокал и подошла к письменному столу.
- Халло? - произнесла она игриво, и ее брови тут же удивленно взметнулись вверх. - Неужели? Какая жалость...
- У них что-то не в порядке с машиной кофе, - обратилась она к Виктору. - Они извиняются и просят подождать еще полчаса.
- Нормально, - кивнул Виктор. - Я чувствую, что прямо сейчас в меня торт не влезет.
- Да, мы согласны! - крикнула Габи в трубку и плюхнулась обратно на диван. - Я тоже чувствую, что переела. Погода вызывает аппетит.
- Как раз досмотрим кино.
- Оно меня рассмешило и растрогало. Я хочу признаться, что вы мне не безразличны. Нет-нет, не надо делать из этого далеко идущих выводов. Мне интересно с вами разговаривать, слышать ваше мнение о поэзии, о жизни... Смотрите, смотрите, сейчас начнется драка!
"Все-таки хотят пришить сексуальные домогательства", подумал Виктор. "Почему так примитивно? Хотя... А может, наоборот? Может, они исходят из того, что попаданец не боится вляпаться в скандал с примитивным хипесом? Вляпается либо лох, - а лоха бы расшифровали еще в Брянске, - либо попаданец, который знает себе цену. Допустим. Извечный вопрос - ну и чего делать? Раскрываться или наоборот? Подождем развития."
Кино продолжалось, но Габи никак не пыталась спровоцировать в Викторе интереса к себе. В дверь постучалась та же утонченная девушка, убрав посуду и поставив кофе. В воздухе повис непередаваемый аромат; Виктор вспомнил, что такой же он почувствовал лет сорок назад в кафе где-то в районе Киевского вокзала.
"Интересно, этот стройный рум-сервис работает на нас или на них? Хотя их тут наверняка проверяют."
- О, да это настоящий "Herztraum mit Fruechten"! - воскликнула Габи, попробовав торт. - Как в пекарне у Крюгера на Вассерверкштрассе.
- На Вассерверкштрассе? - задумчиво переспросил Виктор. - Там была пекарня?
"Пусть ломает голову над невинным вопросом. Был ли я на Вассерверкштрассе, откуда слышал про пекарню и прочее."
- Это другая Вассерверкштрассе. Не в Берлине. И у Крюгера сбоку была розочка из крема, а здесь нет крема и все заглазировано желе. Но это неважно, как вы находите?
- Абсолютно неважно. Лишь бы не на Ульменштрассе.
- Я одно время жила на Ульменштрассе. До развода. Боже, как это было давно...
Хор торжественно вывел "Тот никогда и нигде не пропадет!" на фоне титров. Затем на экране появилась Мирей Матье и с энтузиазмом начала петь "Когда же взойдет заря, товарищ?" - про Октябрьскую революцию. Габи встала с дивана и приглушила звук.
- Не любите французской эстрады?
- Ее все любят. А мадемуазель Матье обожают даже реваншисты, хотя она сторонница де Голля. Ее у нас называют второй Эдит Пиаф. Просто бравурные песни вызывают не слишком приятные воспоминания. Жаль, что в гостинице нельзя использовать свечи. Даже неоновых нет. А при свечах так хорошо сидеть и разговаривать.
- О чем?
- Например, о кино. Знаете, я убедилась, что русское кино - не развлечение и не пропаганда. Это самовыражение, которое государство ограничивает рамками общепринятого порядка. Эти рамки довольно свободны. Неделю назад в институте устроили просмотр фильма, он назывался "Разбудите Мухина", нас тоже почему-то пригласили...
"Сегель здесь тоже снял эту комедию?"
- Там студент из нашего века попадает в разное прошлое?
- Точнее, оно ему снится, и он пытается его менять. Это философская притча. Мне запомнилась фраза, которую говорит инквизитор. "Ты совершил тяжкий грех, сын мой. Нельзя быть умнее своего века. Ты во все вмешивался."
- Ну, а если человек не вмешивался? Если попал в другой век, и просто хотел жить, как все? Добывать пищу своим умом и руками? А век в его жизнь вмешался. Вот надвигается ядерная война, и к человеку пришли, и говорят: ты можешь помочь, ты из другого времени, попытайся спасти себя и всех нас. Что делать?