- Да... Если человек не пытается менять время, время пытается изменить его.
- И потом, что значит, быть умнее века? В прошлом тоже неглупые люди. Можно знать будущее, предупредить о явных ошибках, но другая дорога может привести к другим ошибкам. О которых там, в будущем, даже не задумывались, потому что там свои проблемы.
- Вы говорите, как человек из будущего, - улыбнулась Габи.
- Каждый ученый смотрит на мир из будущего, которое он пытается увидеть.
- С вами очень интересно. Хотите еще торта?
Виктор заметил, что от двойного кофе с ликером на щеках Габи расцвели розы, а глаза начали сиять.
- Спасибо, он очень сытный. Если вы тоже не хотите, можно эту половину оставить на завтра.
- В холодильнике есть место... У них очень крепкий кофе. Вам не жарко?
- Нисколько. Можно у вас руки помыть?
- Конечно! А я позвоню, чтобы убрали посуду.
Габи действительно вызвала официантку; пока тонконогая красавица устраняла следы ужина, она удалилась в душ, и, похоже, не только вымыла руки, но и освежила разгоряченное лицо - с ее губ исчезла помада. В движениях Габи стало чувствоваться некоторое волнение, радостная возбужденность, она немного прибавила звук телевизора и присела на диван рядом с Виктором. На экране шел видовой фильм о достижениях страны к годовщине революции, в закрома сыпалось зерно, из ворот завода выезжали самосвалы, и на борт сверхзвукового лайнера подымалась вереница пассажиров. "Рукотворная птица, созданная в конструкторском бюро Мясищева, связала скоростным мостом столицу нашей страны со столицей Китайской Народной Республики..."
"Так вот он какой, загадочный М-65 до Пекина!"
- Мы говорили о кино... Вчера я смотрела по телевидению фильм "Западня", русский фильм по рассказу американского писателя...
- Драйзера.
- Да-да. Там актриса, которая играет Имоджин, еще очень похожа на Одри Хепберн в фильме "Завтрак у Тиффани", но это не Хепберн.
- Жанна Болотова, наверное?
- Я не помню. Но фильм... Я очень хотела бы вам об этом рассказать. Это больше похоже на европейское послевоенное кино. Главные герои, мужчина и женщина, ведут игру. Она хочет скомпроментировать журналиста порочной связью, он хочет влюбить ее в себя, чтобы она рассказала планы продажных политиков. Это ему почти удается, она дает показания, но когда они расстаются, она его целует, и ловушка захлопывается. Весь фильм - игра, скольжение на краю бездны, гениально передано состояние души людей, втянутых в интригу. Он шел как раз после того, когда господин Зигель предложил следить за вами. Понимаете, во мне все перевернулось...
- Поэтому вы плакали?
- Да, все оказалось так близко... Вы не знаете многого. Перед отъездом со мной говорил один штатский чиновник с выправкой офицера, расспрашивал, готова ли я выполнить поручения ради отчизны. Я сочла это обычной формальностью, я раньше никогда не ездила в Россию. Меня спрашивали коллеги, почему от меня требуют заполнять столько бумаг, анкет, каких-то тестов, хотя я никогда не была связана с секретными исследованиями. Наконец, столько медицинских справок - требовали ли их русские? Некоторые лица из благотворительных фондов, которые встречались с господином Зигелем, больше похожи на военных в штатском. Я даже догадываюсь, чем его могли шантажировать. Но меня не шантажировали. Меня проверяли, готова ли я в трудный час исполнить свой долг, как добропорядочная немка...
- И что же это за долг?
- Они не договаривали. Но ведь я была готова исполнять, не задумываясь. И вот этот фильм... Во мне все перевернулось.
- Неужели это кино так подействовало?
- Вы вправе мне не верить... Мне кажется, мы с вами в такой же игре, как и в этом фильме. Только у Драйзера герои играют сами, а вами и мной играют огромные и беспощадные государственные машины.
- Вас мучает чувство беспомощности?
- Да. Я не знаю, какой должна быть развязка игры. Когда на карте судьба Европы, судьба одного человека не значит ничего. Мне страшно, Виктор. Мне страшно, потому что я одна. Нет близких людей, ничего, за что я могла бы уцепиться и хотя бы почувствовать необходимость жертвы, которую от меня обязательно потребуют. Я не готова жертвовать, я не знаю, ради кого это надо.