Лехтонен подошел к двери номера и приоткрыл ее.
Через несколько секунд на пороге показался улыбающий рослый парень в кожаном пальто с прической под Дина Рида.
Жан-Луи Дане.
- Желаете воды? - снова спросил Лехтонен у Габи.
- Не надо.
Она стала вдруг очень спокойной. На губах заиграла холодная усмешка.
- Я знаю, что вы хотите спросить. Да, мой провал запланирован. Потому что он все равно бы случился, раз вы позволили так близко подобраться к объекту. Но тогда Конрад не стал бы оставлять в номере аппаратуру, чтобы она попала к вам. Это нелогично.
- Это нелогично, если считать, что Зигель ждал информации от вас, госпожа Лауфер, - ответил Павел Ойвович. - А вы ему нужны были не как аналитик, и не как Мата Хари, а просто чтобы разговорить объект. Он ждал информации от аппаратуры. Месье Дане, расскажите о том, что господин Зигель скрыл от госпожи Лауфер.
- Это в некоторой степени интимные подробности, - улыбнулся Жан-Поль. Господин профессор передал мадам Лауфер средство, чтобы подмешать в вино, и сказал, что оно разжечь сексуальное влечение господина Еремина, ну и тот в порыве страсти должен раскрыться мадам, которая будет жестоко играть его чувствами. Однако профессор совершенно разумно решил, что господин Еремин под действием немецкой химии может наболтать неизвестно чего, и на самом деле дал препарат для возбуждения женщин, чтобы мадам была горяча в постели. Короче, нужна была обычная проститутка, но их в здешнем городке не достать, да и господин Еремин показался мне противником любви за деньги.
- Конрад свинья, - ледяным голосом произнесла Габи, - я всегда это знала, но не считала, что он может предать товарищей по оружию. Это, скорее, свойство вашего рода, Жан-Поль.
- Моего отца казнили боши за месяц до моего рождения, - спокойно ответил Дане, - он был в Сопротивлении. Желание отомстить я впитал с молоком матери. Теперь я получил удовлетворение. Могу ли я быть чем-то еще полезным? - обратился он к Лехтонену.
- Спасибо, господин Дане. Вы можете быть свободны.
- Оревуар, месье, оревуар, мадам! - Жан-Поль изобразил подобие реверанса и удалился.
- Что вы теперь скажете? - обратился Лехтонен к Габи.
Виктор ждал, что Габи разрыдается или устроит истерику. Но на ее лице не дрогнул ни один мускул. Стальное лезвие ненависти блеснуло в глубине ее зрачков.
- Стиль Дюма... - сказала она. - Граф поставил на плечо леди клеймо проститутки и отправил в темницу... У меня есть только одна просьба - дайте мне возможность отомстить моим бывшим хозяевам сейчас, а не тогда, когда я вернусь из сибирских лагерей.
- У нас будет возможность поговорить об этом, - подчеркнуто вежливо произнес Лехтонен. - Сейчас прошу вас одеться и следовать за нашими сотрудниками.
Когда захлопнулась дверь, Павел Ойвович подошел к Виктору и пожал ему руку.
- Спасибо вам. Вы нам очень помогли в эти дни. Даже не представляете, как.
- Интересно, когда она настоящая? - задумчиво произнес Виктор. - Вроде матрешки. Каждый раз все новые лица... и так до бесконечности.
- Это выяснят. Сейчас перейдем в ваш номер, там уже принесли завтрак. Перекусите и поедем в другое место.
- А документы? Командировка? За гостиницу рассчитаться? Аккредитив?
- Все тип-топ. Тем более, что вас уже уволили переводом.
Он протянул Виктору красное удостоверение ГКВД СССР.
- Открывайте, открывайте.
Внутри оказалась фотка Виктора, подпись, печать и надписи, из которых следовало, что Еремин Виктор Сергеевич состоит в должности ведущего специалиста по безопасности ЭВМ в штате МГВЦ ОГСИСиАУ ГКВД.
- Так что поступаете в наше распоряжение.
- Понял. А где этот ГВЦ ОГСИС и это... АУ, как добраться? Завтра же рабочий день по календарю.
- Будете жить в Москве на служебной квартире. Утром, или когда срочно понадобитесь, за вами будет приезжать дежурная машина, водитель подымется, позвонит дверь. В подъезде внизу вахтер, он знает наших водителей.
- Восхитительно. Прямо как у белых людей.