- Аня! - кричит снизу Армен.
Юля чуть приподнимается на цыпочках и смотрит вниз, в темный прямоугольник окна, стоя так, чтобы ее не было видно снизу.
- А я-то думаю, кто расшумелся? Вообще-то можно вызвать охранника.
Отрицательно мотаю головой.
- Лучше скажи, как несданный проект сказывается на успеваемости.
Юля пожимает плечами.
- Фигово.
- А можно от него отказаться?
Соседка падает на постель и выдает:
- Вполне!
- Тогда я скоро, - направляюсь к двери.
Юля утыкается в телефон и выдает:
- Если что, я вызову охранника.
Спускаясь по пожарной лестнице я ощущаю себя как агент, вышедший на задание. Вот чего этому парню надо? Очень сомневаюсь, что Армен хочет меня очаровать, хотя все именно так и выглядит.
Вильцев говорит, что его задача заставить меня провалить проект. Вот и выясню, кто из них говорит правду.
Пожарная дверь, ведущая на улицу, сделана из стекла. И я заметила, что на ней тоже стоит кодовый замок. Надеюсь, я ничем не рискую и Армен не станет ее выбивать.
Останавливаюсь внизу. На лестнице темно, так что приходится зажечь светодиод на мобильном.
- Аня! - лицо парня озаряется счастливой улыбкой. - Пустишь?
Его слова плохо передаются сквозь дверь, но я понимаю, что Армен старается для того чтобы его было слышно.
Прислоняюсь к стеклу, потому что не хочу кричать.
- Если хочешь, то можешь отказаться от проекта. С Вильцевым нас трое. Не знаю, чем это закончится и я не хочу тебя подставлять.
Внимательно слежу за тем, как он отреагирует на слова о Кирилле.
- Я просто хотел помочь симпатичной девушке, - смотрит на меня Армен и, честное слово, если бы не разговор, подслушанный в ночь до отправки в лицей, я бы ему поверила.
Бью ладонью по стеклу.
- Ваш с Кириллом спор меня не касается! Я останусь здесь несмотря ни на что! Это мой единственный шанс попасть к матери! - получается громче, чем хотелось бы.
Замолчав, я еще несколько мгновений прислушиваюсь к эхо, резонирующему в пролетах. Становится не по себе от слишком громко прозвучавших слов.
Сейчас я начинаю немного понимать Кирилла. Семейные проблемы это слишком больно.
- Уходи! - приказываю Армену. - И больше не появляйся! Если у тебя есть какие-то претензии к Вильцеву, решайте их один на один, по-мужски! Не надо приплетать сюда ни в чем не повинных людей! Я не фигурка на доске, чтобы мной играли!
Вот теперь выражение его лица действительно меняется из доброжелательно-удивленного превращаясь в оскал хищника. Мне становится легче от того, что я вижу Армена настоящим. И в то же время немного неудобно оттого, что ему теперь придется менять проект.
- Пойму, если извинишься, - говорю прежде чем развернуться. - И попробуешь честно сотрудничать. Тогда добро пожаловать в проект!
После этого я разворачиваюсь. Не хочу видеть его лицо или слышать то, что он ответит.
Влетаю в свою комнату и так хлопаю дверью, что та отскакивает от косяка и толком не закрывается.
Юля отрывает руку от телефона.
- Серьезно, еще пара минут и я собиралась звонить.
Улыбаюсь.
- Спасибо, - а потом поправляю кофту на плече. - Он скоро уйдет.
- Такие как он скоро не уходят, - зевает Юля и указывает взглядом за окно.
Я становлюсь за штору и выглядываю наружу.
- Хм… кому-то звонит.
- Хм… - Юля складывает руки на груди.
Я в это время выключаю свет и начинаю готовиться ко сну. В стенах общежития мне точно ничего не угрожает.
Вскоре мимо в коридоре мелькает тень.
- Лискевич! - подает голос Юля.
Оборачиваюсь к соседке. Я думала, та уже заснула.
- Она пошла в сторону пожарного выхода, мне же не показалось? - продолжает Юля.
Пожимаю плечами и захлопываю дверь. Не знаю, насколько различим мой жест в тусклом свете ночника.
Перед тем как пройти в ванну замечаю, что Юля снова держит в руках сотовый. Горящий экран освещает ее хитрое лицо.
- А что? - она легонько поднимает брови. - Маленькая месть. Надеюсь я сорвала кому-то свидание.
“Лискевич и Армен? Что-то тут не вяжется”, - с этими мыслями я собираюсь отправиться ко сну, как вдруг в наше окно снова прилетает камень.
Глава 26
Кирилл
У меня сердце замирает в груди, когда я смотрю на Аню в одном белье. И не потому что я вдруг так захотел с ней в постели оказаться. Я боюсь, что ее кто-то мог обидеть - вот от этого не по себе.
Испытываю сейчас что-то среднее между чувствами к сестре и девушке. Хочу быть с ней рядом и делать так, чтобы никто не касался ее хрупкой кожи, никто не обижал. Потому что она моя, только моя.