«А где мне взять такую песню?..» — этот риторический вопрос в колхозе занимает умы комиссара, браздарей, грузчиков и всех прочих отрядников. Без песни колхозный отряд так же немыслим, как нелепа «браздарка» в поле в туфлях на высоком каблуке. Это даже трудно себе представить: колхоз и не поют?!
Можно не взять с собой теплые носки, хотя это будет расцениваться как опрометчивый поступок, — все равно кто-нибудь под натиском мамы захватит несколько лишних пар и поделится. Можно забыть сапоги, — завхоз, конечно же, скажет все, что думает о тебе по этому поводу, и непременно вслух, — но постарается достать пару резиновых «мокроступов» в складских завалах отделения. Можно оставить штормовку — тот же завхоз выдаст положенные два метра полиэтиленовой пленки. Но чтобы забыли взять гитару!.. Трудно даже вообразить подобную ситуацию.
Этот незамысловатый «струнный щипковый инструмент», который известен еще с XIII века, в последние десятилетия двадцатого буквально преобразил досуг огромного количества молодежи. А в колхозе гитара стала таким же непременным атрибутом отряда, как котлопункт, проще — кухня. Гитара не требует соответствующего транспортного средства, как потребовал бы того рояль. Гитаре не нужен камертон или специалист-настройщик, она сама настраивается, коль попадает в круг поющих студентов.
Наверное, поэтому песню колхозную можно услышать везде. И это надо понимать буквально. Она звучит на привокзальной площади, в вагоне поезда, в столовой, в поле, у костра, конкурс бригадной художественной самодеятельности без песни не обходится. Она звучит и на всех вечерах и встречах в самом университете, и как только прозвучат аккорды популярной колхозной песни, все, кто был когда-нибудь в колхозе, не могут не петь. Безнадежное занятие — перечислять места, где студенты поют песни.
Студентов, приезжающих на сельхозработы, как правило, встречают без оркестра. Митингов тоже никто не организует в 00 часов на привокзальной площади Красноуфимска.
Студентов ждут автобусы, которые тут же набиваются так, что аналогов в городе не встретишь, — тому, кто сел на сиденье, не спешите завидовать. На нем будет по меньшей мере три-четыре рюкзака. Но вот на ступеньках между едва закрывшейся дверью и толпой примостилась студентка журфака, она же квартирьер, Аня Мясникова, с гитарой в руках. Для порядка спрашивает:
— Ну, что будем петь? — И, не дожидаясь ответа, запевает «по списку» все колхозные песни. Так с песнями и едут всю дорогу до деревни Подгорной.
Песней провожают в колхоз, песней встречают в колхозе.
Используются практически все жанры, в основе которых вокал, начиная маршем «И в Никарагуа…» и кончая рок-оперой, в которой чего только не услышишь.
Как верно было замечено в факультетской учебной газете «Советский журналист»,
«песня восхваляла родной деканат и сурово клеймила превратности погоды, рисовала правдивую реалистическую картину трудовых процессов и нежно ворковала о колхозной любви:
Не поймешь, чего в этих строках больше — импрессионистской грусти Окуджавы или бесхитростной проникновенности Щипачева, но за душу хватает».
Да, в песне порой своеобразно отражается трудовой процесс:
По странному стечению обстоятельств после такой песни производительность труда у исполнителей отнюдь не падает, скорее наоборот. И это неопровержимый факт.
Есть песни, в которых можно встретить пессимистические нотки:
Но тут же в припеве звучит совсем иное:
И поют везде, и поют обо всем. Так уж повелось, и в ближайшем обозримом будущем такое положение вряд ли изменится.
Стоит сказать о героях студенческих песен. Поют в песнях о деканах, командирах, комиссарах, механизаторах, о «маципуре» (читай картофелекопалка), о международном империализме, о возчике, о грузчиках, о колорадском жуке — одним словом, нет ничего из того, что не могло бы попасть в песню.