С возможностью излагать свои мысли, облекая их в привычные слова, соврать становится в десятки раз проще.
Я конечно дико не люблю такую гадость, как «ложь». Ни когда мне лгут, ни когда наоборот, но тут уж ничего не поделаешь. Иногда приходится это делать элементарно лишь для того, чтобы выжить.
Да и про психологический фактор «слов» и «беседы» забывать тоже не стоит. Одно дело, когда ты общаешься со зверем, пользуясь мысленной речью. Совсем другое, когда из пасти этого зверя ты слышишь вполне себе человеческие слова. Это само по себе оказывает немалое положительное влияние. Наверное… Ведь могу и ошибаться. Пока еще не пробовал.
И в ближайшее время так и не попробую. Но попытаться стоило. Все же на последних «этапах» происходящих со мной «преобразований» «Дополнительные маноносные сосуды» добрались и до горла, образовав в нем несколько «узловых точек», ну или «узлов» если сказать проще. Таких «точек» по всему телу возникло великое множество. Почти три сотни, если не вдаваться в точные подсчеты. Большая их часть располагалась примерно на тех же местах, где и обычные мои «лимфоузлы». Частенько «энергетические» и «физические» при этом словно «наслаивались» друг на друга, взаимодействуя и, если не вдаваться в скучные подробности — выполняя «общее дело».
Чисто благодаря этому мое физическое и энергетическое тела значительно усилились. Я стал крепче, выносливее, быстрее и все такое прочее. При этом моя энергетика восстанавливается теперь с удвоенной скоростью, а расход на применение способностей и контроль над ними улучшились.
Но важнее было даже не это. Структура, созданная во мне на основе «Сердера» «достроилась» и полностью вышла на «рабочий режим». И как итог — мой второй источник перестал ощущаться как нечто… дополнительное. Теперь я его чувствовал так, словно он всегда был со мной. И это уже открывало огромные перспективы.
Какие именно — покажет время. Но я уже сейчас заполучил в свой арсенал немало дополнительных возможностей. Если раньше я мог пользоваться «Контролем воздуха» исключительно в радиусе метра-двух от своего тела, да и то — с трудом удерживал контроль. То теперь этот радиус возрос до пяти метров.
В последние часы перед рассветом я вовсю баловался новоприобретенными возможностями, гоняя потоки воздуха вокруг своего тела, заворачивая их в причудливые вихри, пуская волнами, сталкивая друг с другом или заставляя их танцевать в причудливом танце. Честно говоря — выглядело завораживающе.
А самое главное — что подобная тренировка «убивала сразу двух зайцев». А то и трех.
Во-первых, что и было основной причиной — я привыкал к новым возможностям, активно тестируя ново-приобретения. Во-вторых — осваивался со «стихийной магией», если это можно так назвать. Ну и в-третьих — думал. И последнее занятие пожалуй важнее всех остальных вместе взятых.
А я думал я — ни много, ни мало, а о жизни своей тяжкой. О бремени, что выпало на мою долю и прочей фигне. Короче говоря — о магии.
Мне и раньше все эти «Аорэ», «Газе» и остальные «оттенки» энергии покоя не давали. Все же я «человек» из мира технологий. Мира, где торжество точных наук неоспоримо и не подлежит сомнению.
А в нем есть такие понятия, как атомы, молекулы. Не говоря уж про более мелкие частицы, вроде «нейтронов» и «протонов» там всяких. Есть и понимание того, как и почему они взаимодействуют друг с другом и так далее и тому подобное.
А тут — бац и на тебе! Воздух силой мысли перемещается в пространстве. Это что значит? Что я воздействую на него энергией. Понятно вроде и логично. Но что эта энергия такое? Почему она заставляет сонмы и мириады мельчайших физических частиц выполнять ту работу, которую они выполнять не должны?
Понятно, что без серьезных исследований гадать тут можно до бесконечности. И даже будь у меня микроскоп, способный заглянуть настолько «вглубь» сущего, то мне бы это мало что дало. Тут нужен труд тысяч и тысяч исследователей и гениев от науки, чтобы докопаться до истины.
Но кое-что из подобных раздумий выжать я все же смог. «Мысль материальна» — эта знаменитейшая фраза для мира вокруг меня актуальна как никогда. Ведь тут мысль не просто материальна. Она тут существует, как субстанция, которую при желании даже пощупать можно, не говоря уж о том, чтобы увидеть ее в окружающих потоках.