– Пришёл посмотреть на тебя. Говорят, тебя Эдик достаёт.
– Не твоё дело. Понял?
– Давай, я тебя домой провожу.
– Я останусь сегодня у девчонок, – врёт моя подруга.
– Я понял. Я буду в своей комнате, если передумаешь.
– Передумаю что, Матвей?
– Ладно, проехали. Завтра, Оля, я к тебе зайду после занятий, и мы обо всём поговорим с тобой. До завтра, Макс, – он прощается за руку с Широковым и обращается ко мне. – Агния, пока.
– Пока, – отвечаю я растерянно Матвею, а когда за ним закрывается дверь, тихо шепчу… куда-то в грудь Максу: – Тебе очень больно?
– Нет, что ты, дурочка, – отвечает он таким ласковым голосом, что у меня ещё больше подгибаются ноги.
– Дурочка, значит…
– Прости, Аг. Это я любя, – он улыбается, а из ранки на губе начинает сочиться кровь.
– Ну скажи, зачем нужно было это делать? Я понимаю, если бы ты подрался из-за своей девушки или невесты… Но ты же меня почти не знаешь.
– Аг, я знаю тебя лучше, чем ты сама себя знаешь.
– Ладно, ребята, – перебивает нас Оля. – Мне надо идти.
Оля старается вести себя как можно более деликатно. Я её хорошо знаю. Наверное, ей просто стало неудобно, что она нам мешает и слышит наш разговор.
– Ты же сказала Матвею, что остаёшься? – удивляется Макс.
– Оля, уже стемнело. Тебя, действительно, нужно проводить до общежития. Эдик грозился помочь, но почему-то не торопится к нам.
– Эдик? – поднимает бровь Максим.
– Я не хочу ни Эдика, ни Матвея. Пойду одна. Ничего страшного. Сейчас ребята будут возвращаться с занятий по танцам.
– Мы тебя проводим. Девушке одной опасно ходить по ночам, – говорит Макс.
– Согласна. Максим, можно только я сначала обработаю тебе рану. У тебя губа сильно распухла.
– Валяй, – кажется, он улыбается одними глазами.
Я трясущимися руками открываю шкафчик и достаю аптечку. Вынимаю из неё антисептик и стерильный бинт.
– Садись вот сюда, – толкаю Макса на свою кровать и иду нарезать бинт.
– Слушай, а как тебя сюда пропустили? – Оля продолжает разряжать обстановку, спасибо ей за это.
– Девочки, я вас умоляю. Меня бы и не пропустили, – смеётся он.
Я стою к нему спиной, поэтому разрешаю себе улыбнуться. Ноги всё ещё ватные, но руки уверенно нарезают кусочки бинта.
Кажется, я поторопилась с предложением помощи. Как же я смогу это сделать? Мне же придётся дотрагиваться до его лица, а я еле стою. Меня качает как на волнах от страха или… от какого-то непонятного чувства.
– Ребят, может я всё-таки пойду. Мне неудобно, что вам придётся отвлекаться, – хнычет Оля.
– Нет, – отвечаем ей синхронно вместе с Максом.
– Сиди уже, – говорит Макс. – Сейчас меня Агния немного подлечит, и мы тебя проводим. Нечего по ночам ходить одной.
– Я не хочу, чтобы за мной пришёл рыжий, – продолжает бурчать Оля.
– Нам это не помешает пойти вместе с тобой, – отвечает Макс.
Я подхожу к нему и не знаю, как подступиться. Он делает это за меня. Расставляет свои ноги и притягивает меня к себе так близко, что я вижу его макушку. Я не могу сопротивляться, в руках у меня бутылочка с антисептиком и скрученные валики из бинта. Зато прекрасно чувствую его запах, от которого начинает кружиться голова.
– Ну что застыла? Обрабатывай. Давай, ты же сама предложила. Впрочем, я не настаиваю. На мне и так всё само быстро заживёт.
– Ну уж нет!
И вот почему мне кажется, что он снова надо мной смеётся. Одними глазами. Своими ледяными глазами.
– Я выключу компьютер, – видимо, даже Ольга чувствует моё напряжение и пытается меня хоть как-то отвлечь.
– Давай, выключай, – говорю онемевшими губами, вот блин, я же не могу дотронуться до него. – Сегодня комп никому уже не понадобится.
– Заказ будет доставлен завтра. Ответил курьер.
– Ну и отлично.
– Какой заказ, Аг? Тебе нужны деньги?
– У меня есть свои.
– Ну, я так понимаю, тебе мама больше не будет помогать. Не стоит отказываться от моей помощи.