- Брат! Ты как? – к своему главному подбежал один из его борцух со стекающей с макушки вниз по лбу кровью. Он подхватил Шланга и потащил в сторону машины. Паша подобрался и быстрым рывком запрыгнул на пассажирское сиденье своей девятки.
- Самоха. Гони! – водитель по счастливой случайности от машины далеко не отходил, потому оказался за баранкой сразу же как начался замес.
- Стой, бля! Стой! – машина взревела двигателем, но задняя дверь открылась, и тот же самый спортсмен, что возился со Шлангом, погрузил на заднее сиденье своего лидера и запрыгнул сам. Девятка дала задний ход, попутно сбив несколько кинувшихся к ней лобненских. Развернулась и нырнула в тьму лесопарка, несясь в сторону Долгопы.
- В больничку надо! Худо мне, – прохрипел с заднего сиденья бледный как сама смерть Шланг.
- Гони в поликлинику, в приемную часть! С ним пойдешь, – Паша обернулся и посмотрел на спасшего Шланга борцуху, – Короче слушай! Скажешь, что в темноте на улице на вас напали неизвестные. Никого не видел, никого не слышал. Понял? Напали, пырнули ножом, карманы вывернули и убежали, врубаешься? О стрелке и нас ни слова!
- Да понял я, понял. Не дурак, – закивал головой на толстой шее короткостриженый пацан. Когда доехали до лепил, Шланг уже затих. Худо дело. Скатались на стрелку, бляха муха.
А в это время Митяй довольно осматривал устроенное им побоище. Жалел парень только об одном, что не проломил башку этому долгопенскому урке. Не понравился он ему:
- Чо там, у нас ровно все? Все живы? – спросил подошедшего товарища Митяй.
- Да вообще ништяк. Так, помяли слегка парочку. Да у Сивого несколько зубов выбили, – хохотнул парнишка. Адреналин еще не ушел из его крови, и пацан буквально фонтанировал энергией, – а у этих чмошников три жмура. Вроде бы.
- Жмуров в машины им погрузите. Те, кто не скопытился пусть очухиваются и везут их куда хотят хоронить. Не нам же лопатами махать? – Митяй подошел к одному из стонущих на земле спортсменов из Долгопы. Присел и поднял его окровавленное лицо за подборок, – слышь? Жмуров ваших ща погрузят. Прыгайте в тачки и валите на хер. В Лобне вам ловить нечего, – парень поднялся на ноги, достал пачку «Радопи» и закурил от зажигалки, – валим пацаны! Ровно все вышло. Теперь Хромой, пердун этот, хер дернется.
24 октября 1988 года, г. Долгопрудный, Хромов Андрей Павлович.
Андрей Павлович пребывал в прескверном настроении. Прямо среди ночи стоило ему только наконец уснуть, а Хромой в последнее время часто маялся в кровати и часами не мог отбыть в царство Марфея. Так вот, стоило ему уснуть, как сперва за окном кто-то начал протяжно сигналить. А потом в его комнату громко постучали. Приехал Косой, и Хромой точно понял, что с новостями не очень хорошими. Прямо в семейках мужчина подошел к шкафу, достал оттуда и накинул на себя черный халат, и уже в таком виде отправился на первый этаж на кухню к нежданному «гостю».
- Ну рассказывай. Чувствую разговор не очень хорошим будет, – с этими словами Андрей Павлович достал из холодильника бутылку «Столичной» и поставил ее на стол. Через секунду рядом с бутылкой оказались и рюмки, – чо, все настолько херово?
- Короче, ваше пиздец, Андрей, – с этим словами Косой подробно рассказал о произошедшей стрелке, а договорив, налил себе в рюмку водки и жадно проглотил, следом накапав еще.
- А скажи мне, Косой. Ты что, мальчик маленький или как? Не понимаешь, что если на тебя буром прут, видя, что вас больше, то это не спроста? – прищурившись поинтересовался Хромой.
- Косяк упорол, Андрей. Мой косяк, без базара. Но кто ж знал, что их там толпа по кустам, да еще и пиками заряженная, – Кислый выдохнул и накатил еще. Андрей Павлович снова поднялся на ноги. Достал целый лимон и нож и положил возле товарища:
- На! Нарежь, какая никакая закуска. А то окосеешь, Косой, - распробовав свой неожиданный каламбур, Хромой нервно хохотнул.
- Шланга в приемную часть сдали. Лепилам. Наверняка ментов вызовут, и те жалом водить станут. Я корешу его, кто к лепилам Шланга нес, объяснил как мог, что ментам говорить. Типа, напали в темноте хер пойми кто. Почикали и бабки забрали.
- Ага. Значит ща Милютина еще на ноги поднимут. Звонить будет, – поморщился Хромой и аккуратно налил себе в рюмку «горькой».
- Валить надо этих волков позорных! Собрать вместе и валить, – зло прорычал Косой и ударил кулаком по стулу.
- Ты, Паша, успокойся и не кричи. Кого ты валить собрался? И кто валить будет? Шланг в больничке, люди его побитые. Да и у меня из стрелков, сам знаешь, только Макар. Так и тот занят, за двумя оболтусами моими присматривает. Только и он не мокрушник, а инструктор по стрельбе. Да и завалим мы их и что потом? Шумиха на всю область. С наших корешков ментовско-прокурорских погоны в миг полетят. А оно нам надо? – Хромой наконец поднял рюмку и выпил в два аккуратных глотка, занюхал рукавом, – нет, Косой. Херню ты поришь по горячке. А тут думать надо. О! – в этот момент раздался звонок, - вспомнишь…мента. Вот и оно.