- Это да. Я вот тоже по своему его понял. Знаете как? Не понял ни хера! – заржал Вован и вернулся в нормальное положение на кресле своей восьмерки, – Спартак этот речь какую то втирал, типа Ленин. Баба чай пить села с маской на лице. Херня, короче, – Вова от накала эмоций не выдержал, открыл окошко и смачно харкнул наружу. А потом достал сигарету из пачки и закурил, от лежащей в бардачке зажигалки.
- Ну маска тоже символизм. Вроде как она прячет за маской все плохое от своего бывшего парня. Выставляя на показ маску. Нечто ненастоящее. А Спартак этот, я так понял, в итоге повесился. Нам этого не показали, но намекнули, когда он лежал и на веревку смотрел.
- Ага. Значит ни хера с него долги не забрали. Ни Моро этот, ни другие. Но это то я как раз сразу просек, что так будет. О, вот и наша бильярдная, – мы как раз почти доехали по Разинскому шоссе до шоссе Энтузиастов. За окном стояло двухэтажное здание в конце лесопарка, на котором висела табличка с незамысловатой надписью «Бильярдная». Машина остановилась, я еще раз оглянулся и убедился, что хвоста нет, и потом выбрался наружу вслед за Вованом.
– Пацаны, покурите тут пока, – сказал Футболист Медвежонку и Татарину, и мы с ним вошли внутрь помещения в царство зеленого сукна.
Внутри в полу мрачной атмосфере стоял десяток столов для русского бильярда с лампами над ними, дающими тусклый желтый свет. Рядом с каждым из них располагались столики со стульями, случись кто решит посидеть или заказать напитки и закуски. Чуть в стороне длинная барная стойка. А дальше сбоку от нее, еще одна стойка с доской на стене на которой мелом были написаны названия всевозможных матчей с датой их проведения.
- Во! Нам туда. Игорек, пива налей мне, – махнул рукой Вова мужику в светлой рубашке, когда мы проходили мимо бара, – здорово, Ройзман! Как сам? Долг когда отдашь? – за небольшой узкой стойкой стоял мужчина лет 50 в явно дорогом пенсне с золотой оправой. От слов Вовы пенсне мужчины упало вниз. Но не разбилось, так как держалось на короткой шелковой нити.
- Побойтесь бога, Владимир! Какой долг? – мужчина взял тряпочку и протер вспотевший лоб и лысину. Забыл упомянуть, еврей был лысым как коленка. Из волос на его голове и лице были лишь жиденькие седоватые усики и такие же жидкие брови.
- Да шучу я, чо? Мы к тебе по делу. Там Спартак среди недели с румынами играет. Замазать у тебя можно? Секунду! – Вован отошел к барной стойке и вернулся уже со стаканом пива, которое успел отхлебнуть жадным глотком, - так чо? Можно?
- Владимир. Можно, конечно можно. Но только оплата у нас принимается вперед. В долг могу записать только для вас, но максимум 300 рублей. Максимум! – извиняющейся посмотрел на Футболиста еврей и развел руки в стороны. Вроде как, простите.
- Товарищ, Ройзман, а какой коэффициент на победу румын? – спросил я мужчину заудавшись. Ну вот не помнил я точно счет в Бухаресте. То ли там мы 1-2 проиграли, а дома 0-3. То ли наоборот? Хотя чего это я? В Москве Спартак и проиграть разгромно? Бред же!
- Два с половиной к одному. Это значит, если румыны победят, то со ставки в 100 рублей вы выиграете 150 сверху и свои 100 вернете.
- А на точный счет? К примеру, 3-0 победа румын? – надо ли говорить, что Ройзман посмотрел на меня как на идиота? В подобное поражение дружины Бескова он явно не верил. Да и кто бы поверил до матча?
- Даже не знаю. У нас максимум 10 к 1. Так что 10 к одному и будет. Но вы же не собираетесь на такое ставить? – внутри барыги сейчас боролись два чувства, жадность и чувство самосохранения. А если проиграют рэкетиры? Не случится ли чего с ним и его заведением? Особенно если ставка будет большой?
- Еще как собираюсь, – я достал из кармана пачку сторублевок и положил на стойку, – тут 2500 рублей! Вован, ты будешь мазать?
- Слав, ты уверен? – я кивнул, и Вован полез за деньгами. А у Ройзмана явно отлегло от сердца. Видно было, что он понял, если что, спросят явно не с него, а с некоего Славы. С меня то бишь.
- Вот двушка. Ты нам на выигрыш то бабок наберешь в четверг? – расплылся в улыбке Футболист. Он вообще был из тех людей, которые если решения приняли, особо не рефлексируют. Зачем портить себе настроение дурными мыслями? Этим мне он и нравился.
- Для вас безусловно найду. В случае выигрыша, – Ройзман одним движением смахнул деньги со стола, – но, Владимир. Ваш друг предложил крайне маловероятную ставку. Проигрыш весьма возможен. Не говорите потом, что я вас не предупреждал. Вам квитанции о ставке выписать?
- Ладно, не причитай. Чо мне твои квитанции – без нее не отдашь деньги что ли? – заржал как конь Вова, - Лучше пива за счет заведения посчитай, – то ли спросил, то ли приказал мой товарищ. Отсалютовал полупустым стаканом на прощание еврею, и мы двинулись на выход. Допив у дверей пиво, Футболист смачно рыгнул и, поставив пустую тару на пустой столик, открыл дверь наружу.
- Ну чо, Славян. Втянул ты меня в блудняк. В четверг утром за «Cоветским Cпортом» пойду теперь бегом. Даже ссать и зубы чистить перед этим не буду.
- Не забудь с выигранной двадцатки потом проставиться, – подмигнул Вове я, улыбнувшись краем рта, – до хаты меня добросишь?
- Да, конечно. Прыгай и погнали. Татарин, заводи! Ща в Долгопу, а потом на пару моих точек заскочим, а то «спасибо» Студенту, обчистил мои карманы, теперь там пусто как в голове у подруги моей сеструхи, которую я драл две недели назад, – мы залезли в машину, и Татарин дал газу. В колонках заиграла любимая Вованом «Ария». Конечно же «Герой асфальта».
Глава 11
23 октября 1988 года, г. Москва, ресторан «Русь». Фомин Николай Алексеевич
Фома мрачно смотрел на удаляющуюся спину Студента и задумчиво крутил в руке пустую рюмку. Сказать, что разговор ему понравился сильно соврать. Черт, да он был на грани ярости от невозмутимости и спокойствия этого возомнившего о себе невесть что пиздюка.
- А ведь он точно знал, что вдова сегодня не придет, - покачал головой мужчина и налил из графина водки, - иначе почему с собой не еврея взял, а у эту здоровенную панду? Знал, что у нас ни хера нет. Видел? Даже не удивился!
- Откуда бы он знал? – спросил Леха Меховой, смотря как их недавний собеседник уходит с Вовой Футболистом из ресторана. Но не с концами, а скорее всего на перекур. Верхняя одежда то осталась внутри.
- Хрен знает откуда! Может сказал кто? – буркнул Фома и махнул рюмку залпом, – вот чо он пошел с Футболистом тереть? Наверняка, ведь чо то задумали. Наверняка обо мне базарят.
- О тебе? – Леха положил ладонь Фоме на плечо, – братан, ты чот загоняешься! Чо ему за нас тереть? Да еще и с балашихинскими?
- Закажи водки еще, – Фома повернулся и адресовал приказ одyому из двух качковб что сидели через несколько столиков от них, при этом недвусмысленно покрутив в воздухе пустым графином, – и пожрать пусть принесут.
- Так чо ему с Вованом о нас тереть? – повторил свой вопрос Леха.
- Не знаю, - глава одной из люберецких ОПГ повернул лицо в сторону своего друга, – может другана своего курсует о нашем разговоре. Типа если что вдруг – это Фомы люди сделали.
- Сделали? – не догнал Меховой, а потом в его глазах появилось понимание, – ты чо, хочешь выцепить его и поломать?
- Очень хочу! Так хочу, что зубы болят. Но не буду, – злобно сжал кулаки Фома, а потом разжал и выдохнул – он меня люто бесит! Видел какой спокойный? Краями блядь он разойтись предложил? Школьник сраный мне говорит, как мне разойтись, представляешь? – Фома взял принесенный новый графин с водкой и щедро плеснул огненную жидкость в рюмку, которую тут же опустошил, – только трогать его вообще не с руки. К тому же ты слышал он тут на выходных у барыги ПМ отжал?
- Думаешь себе оставил? – Меховой отпил пива из стакана и смотрел как Футболист со Студентом возвращаются с перекура за стол, весело обмениваясь каким-то фразами.
- А хер его знает. Но ты проверить хочешь? – Фома покачал головой, и зло посмотрел в сторону столика с балашихенскими, – короче не суть. Неделю помолчим. Еврей его успокоится и на хату вернется. Вот его и поломаем. Он нам сука все отдаст, и без этого сопливого.