- Ну тогда бывай. На выходных на районе буду, за деньгами и вообще если что заходи, – пожал я парню руку и почапал в сторону своего подъезда. Пока принимал душ и переодевался, проматывал новости о Хромом. Хреново, что я слабо представлял себе ресурсы этого местного авторитета. Что у него по живой силе, вооружению, исполнителям? Если исходить из 1988 года в моей жизни, то арсенал должен быть скудный, исполнителей минимум, а солдат несколько десятков. Но оно и логично. Хромой давно сидит в Долгопе, все вопросы привык решать через городскую администрацию и ментуру, зачем ему взвод «солдат»? И вот вылезла история с таксопарком. Точнее не с таксопарком, а скорее с таксистами, которые в Шарике работают. Вряд ли Хромой снимает с государственных денег доляну. А вот с левых движений – только в путь.
Почему меня интересовали проблемы Хромого? Все просто, он моей невольный враг. Нет, у меня нет вопросов непосредственно к этому урке. То, что он отмазывал своего сына, я понимаю. Да, тот гандон и мерзавец, но это сын. Вы бы не защищали свое чадо даже будь он монстром? Только беда в том, что я Бориса и Алексея уже приговорил. И когда приговор будет исполнен, не будет у меня злее врага, чем Хромой. И тут очень кстати иметь варианты, на которые бандит подумает первым делом. Лучше несколько.
А вот и подъезд, где ныкаются мой брат со своими афганцами:
- О! Слава, заходи, – дверь мне открыл Рэмбо, и мы прошли в подвал афганцев, внутри было пусто, лишь из подсобной комнаты играла музыка, группа «Кино», песня «Перемен», - а ты чего в среду приехал?
- Да так. Леонченко, начальник наш на стройке расщедрился. За полет на люльке к крыше многоэтажного здания в нелетную погоду. Брат, привет, – Вовка, завидев меня, поднялся с дивана, и мы быстро обнялись.
- Садись. Чай, кофе, танцевать не предлагаю? Ром, поставь кипятильник, – попросил Вова. Сел обратно на диван и расплылся в улыбке, – ща я тебя приколю. За друга твоего Фому.
- Да? И как поживает мой друг? – с интересом посмотрел я на брата.
- Так в том то и дело, что не поживает уже никак. Но соль не в этом, – Вова достал из целованного пакета печеньку и с аппетитом откусил, – короче. Ромка две ночи караулил этого любера. И вот субъект подъезжает бухой в очко к подъезду. Рэмбо к нему, а там у подъезда его уже ждет кореш. Короче, после потасовки и взаимных оскорблений, этот кореш на эмоциях Фому и исполнил. Даже нож оставил в шее, не забыл.
- Верно. Рыжий погоняло. Я его в ресторане в воскресенье не видел, – подтвердил Рэмбо и поставил нам чашки с кофе, – Как я понял, он вроде бы извинятся пришел, а Фома этот его отшил в грубой нецензурной форме. Ну, он и не сдержался.
- Рыжий значит? – удивился новости я. Как там говорят французы? «Ищите женщину»? По ходу наш случай, встала не та баба между мужиками.
- Ты прикинь, брат? Вот так в жизни бывает, мы суетились и думали чо делать. Ромка ездил туда, караулил его два вечера, а выходит что зря все это. Мужику и без нас на роду умереть было видно написано. Нелепо и глупо, – с этим словами Вовка задумался о чем-то и погрустнел:
- Ты чего, брат?
- Да, вспомнилось вот. Что так оно же в жизни часто бывает, – отхлебнув кофе, он продолжил, – был у нас товарищ один. Его прямо как границу перешли на гору посадили следить за караванами. Помнишь, Сгибнева Серегу, Ром? – Рэмбо кинул, – ну и вот. Пацан считай полтора года был на войне, а войны и не видел. Сидел, следил с ребятами за дорогой и данные передавал. И вот один раз на вертушке воду им привезли. Они постирались, вещи повесили на колючей проволоке и спать. А тут ночью дождь. Ну и Серега пошел одежду снимать. Прошел мимо часового, а тот, как оказалось, уснул. Ну и чо, не будить же? Нагрузился Серый одеждой и обратно пошел. А тут, как назло, часовой проснулся. Увидел, что в темноте на него движется нечто непонятное и открыл огонь на поражение. Один на нары, другой на небо. Глупо.
- Мда, – кивнул я и помолчал вместе с пацанами. Судьба, как говорится. Да и чего далеко ходить? Я то как преставился? В прошлой жизни прошел тюрьму и 90ые, а погиб в банальном ДТП. Жизнь имеет какое-то свое, непонятное чувство юмора.
- Звони короче еврею своему. Пусть выдыхает, – Вовка выпил кофе и снова улыбнулся. Долго грустить мой брат не умел.
- Позвоню. Вот от тебя и позвоню, – я поднялся на ноги, - и это, брат. Надо бы ему человека выделить для охраны. Дело то начали мы серьезное. Надо, чтоб кто-то с ним днем мотался, присматривал.
- Да не вопрос. Выделим пацана. Есть варианты.
- На субботу тогда на обед договорюсь. Пусть твой человек к часу к квартире нашей подгребает. Вместе с парнем смотаюсь и Лазарю его представлю. А дальше уж они сами связь пусть держат, - я кивнул сам своим же умозаключениям и пошел к телефонному аппарату у входа. Бумажка с номером Лазаря хранилась в кармане. В субботу к барыге надо было съездить и по другой причине, сотовых нет, а по телефону говорить стремно. А новости по нашему делу как-то надо узнавать. К тому же Лазарь где-то сидел до смерти своего компаньона. А сейчас не совсем понятно, есть ли у него офис или нет? Я бы на месте еврея снял бы помещение прямо на металлургическом заводе. Банально удобства ради. К тому же, через это можно было и мне завести там полезные знакомства, уверен на такой махине есть по поводу чего «жалом» поводить.
Новости Лазарю Моисеевичу понравились. У него хватило мозгов не спрашивать как и почему проблема Фомы отпала, спросит подробности на встрече в субботу. Ну а на завтра еврей планировал наконец вернутся в свою квартиру. В общем, довольный был Моисеевич.
- Ты на субботу ничо на вечер не планируй, кстати. В Клязьму поедем, на Нефтяную гавань на дачу. У Ткача в четверг днюха. Вот широким составом в субботу и отметим. Подругу, если хочешь, бери.
- Подруги не имею, есть друг размером с медведя. Ничо, если с собой возьму? Парень надежный и смирный, если его не подначивать.
- Нормальный пацан, – подтвердил Рома, – я видел этого Медвежонка, когда у вас со Славкой дома был. И на химию их возил.
- Да бери, если надежный, - махнул рукой Вовка. На том и порешили. А в квартире меня уже ждал крышесносный запах макарон по-флотски с тушенкой.
- Ну чо, Ромэо? Созвонился с Джульеттой? – спросил я товарища, садясь за стол.
- С Риткой то? Ну да. На субботу на четыре в парке местном добалякались, - Медвежонок поставил на стол тарелки, мне и себе, и сел на табуретку. На лице его читались сомнения.
- Чо хмурый тогда?
- Даааа! – Миша махнул рукой и посмотрел на меня печально, – без подруги идти она отказалась. Вот я и наврал, что приду с тобой. Вот, - а ведь девки вдвоем парня съедят, если я не явлюсь. Придется выручать товарища:
- Не ссы! Прикрою я тебя, мы же друзья? Ммм…вкуснотища! – макароны с жаренной тушенкой просто таяли во рту.
- Конечно друзья! Ты же знаешь, Слава, что я для тебя…., да все что хошь сделаю! – глаза парня загорелись. Он даже от еды отвлекся. Не хренова так ему эта Рита запала, однако.
- Мишань, а у тебя права есть? – по ходу поедания обеда решил поинтересоваться я.
- Ага! В 18 годков и получил почитай, – ответил парень с набитым ртом, -а чего?
- Ничо! Жри – не отвлекайся. Машину может скоро возьму, шофером будешь, - на это Медвежонок ничего не ответил, рот занят был. Но кивнул. Надо, так надо. Я посмотрел на настенные часы. Через пару часов пора было возвращаться на химию.
27 октября 1988 года, г. Балашиха, Владимир Александрович Фетисов
Вова ехал на пассажирском сиденье по Балашихе в прескверном настроении. Его боец Нос вел восьмерку лихо, но на этот раз быстрая езда не способна была расшевелить Футболиста. Опять посрался с сестрой. Вечером увидел, как какой-то хер подвозит ее из института на «четверке», начал выяснять чо-кого, какие у них отношения. Ну и нарвался на истерику. Мол, отстань от меня. Ты не отец мне, чтоб лезть в личную жизнь. Ты всех моих ухажёров уже распугал, ты чо хочешь, чтоб я так и умерла недотрогой? Слова звучали и более крепкие, но смысл примерно такой.