— Ты же в курсе, и сам в нём участвуешь.
— Да вижу теперь… И… Так мы не договаривались!
— Мы отправляемся за Флаконом, а для этого нам нужна девушка.
— Что-то я не пойму.
— А чего тут непонятного? Волшебный флакон находится в КИСДе…
— Где-е?! Я ещё не привык к местным аббревиатурам.
— КИСД — Куртуазный Институт Соблазнительных Девиц. Там учатся только девушки и учат там только женщины…
При этом физиономия Линка стала до отвращения слащавой, а на лице заиграла дурацкая улыбочка.
— Одни женщины…, — он напоминал кота, почуявшего сметану.
— Малинник, — мурлыкнуло Зеркало.
— Тоже мне, м-медведи, — хихикнул я. — Медведей, знаете ли, отстреливают охотники, а шкуры расстилают перед каминами или растягивают на стенах в качестве трофея. Но вы всё равно до медведей не дотягиваете. Коты, как есть коты. Кис-кис… А! Молчал бы, а то разбить тебя легче лёгкого, хоть ты и без сердца, — последние слова я адресовал Зеркалу.
— В следующий раз смотрись в меня осторожно, — нагло парировало оно, а магистр серьёзно заметил:
— Короче, у меня есть план. А для этого ты должен быть девушкой. Тебе предстоит поучиться в КИСДе.
Я поперхнулся, а когда прокашлялся, то заявил, не обращая внимания на мечтательно игривое настроение Линка:
— А что, настоящей девушки у вас не нашлось? Почему я? Вон возьмите Верению.
— У тебя уже есть опыт в похищении волшебных предметов.
— У неё тоже.
— Она ещё дитя, да и потом…
— Тысяча морских чертей! — на пороге стоял Командор.
Мы и не заметили, как он вошёл. Он не сводил с меня глаз, а из-за его плеча выглядывала оторопевшая Верения.
— Тысяча морских чертей! — трубка выпала у него изо рта, и он едва успел подхватить её.
— Это Кеес, — объяснил Линк. — Он превратился, с помощью Норда, чтобы проникнуть в институт под видом студентки. Садись, Командор, расскажу тебе наш коварный план.
Командор и Верения сели, всё ещё погладывая на меня. А я был готов провалиться сквозь палубу в трюм и ещё ниже — в море, чтоб они не видели моего позора.
— А ты — милашка, — высказался командор. — И платье красивое.
А Верения задумчиво прищурилась и отвела взгляд, словно что-то прикидывала для себя.
— Спасибо, — буркнул я, готовый в тот момент убить Норда за то, что он сотворил со мной, моей одеждой и кедами. Ну ладно ещё футболку и джинсы в платьишко с кружавчиками, но кеды — в балетки. Я с отвращением обулся. Это уж слишком!
— Спасибо за комплимент, — самодовольно подал голос из кармана этот подлец. — Я очень старался. Перебрал в памяти всех знакомых хорошеньких девчонок и составил собирательный портрет.
Он ещё гордится собой?! Коллажист треклятый! Я даже неприлично выругался.
— Эй, — отозвался Линк. — Веди себя пристойно, мадемуазель Кеес. Ты же теперь девочка из хорошей семьи, будущая студентка института соблазнительных девиц. Следи за речью.
— Да пошёл ты!
Н-да, боюсь, девичьим голоском это прозвучало неубедительно, и я нарочито презрительно прошествовал к свободному стулу.
И походка у меня изменилась. Мне стало трудновато ходить, словно центр тяжести у меня сместился. Всё время тянуло назад и вниз. Да так оно и есть, сместился. Точно.
— А над походкой придётся поработать, — заметил Линк. — А то топаешь и вихляешься, как перегруженный пони.
— Ничего, научусь, — пробубнил я. — Научился же бегать на четырёх звериных, вот и на двух девчачьих научусь.
А сам думал: «Хорошо ещё, что меня никто из прежних знакомых не видит». Я сидел и втихаря злился, пока Линк выкладывал Командору свой хитроумный план.
Я почти не слушал, потому что сейчас меня более всего тревожили некоторые мои чувства и реакции. Особенно то, с каким умилением я погладывал на кружевные салфеточки и фарфоровых дракончиков. Бред какой-то! Ну да, издержки превращения. Я и забыл.
Это мне вместе с фигурой и тонким голосом достались некоторые девчоночьи качества и пристрастия. Чтобы как-то отвлечься я принялся отчаянно ненавидеть своё цветастое платьице, завидовать тельняшке и широким матросским штанам Верении. А ещё, она была босиком. Фи, какие у неё грубые ступни, то ли дело у меня — маленькие, изящные. И вообще, она растрёпанная и не накрашенная. Дурнушка….
О боже! Да что это со мной? Лучше совсем не думать, не думать и не чувствовать. Ой! Мамочки!
Я взвизгнул и вскочил с ногами на стул. Быстрее всех отреагировал Командор. Он выхватил кинжал и подскочил к двери, а Линк и Верения недоумённо переглянулись. Командор никакой опасности не обнаружил и нахмурился:
— В чём дело?
— Паук, — пропищал я, слезая со стула, и мне при этом было непередаваемо стыдно. — Полз у меня по юбке, я стряхнул его на пол.
— А, — Командор вернул кинжал в ножны. — Это наш корабельный Паучелло. Ходит с нами уже в третье плавание. Живёт в трюме или на камбузе. Не бойся его…
А Линк и Верения хохотали надо мной в две глотки, и к их хохоту добавлялось хихиканье подлеца Норда
— Парень, не забывай, что ты парень, — отсмеявшись, предостерёг меня магистр. А Верения перестала смеяться и нахмурилась.
— Какая разница, я — не парень, а пауков не боюсь.
Кажется, она обиделась, но так ей и надо.
— Вот это я понимаю — превращение, — высказался Командор. — Тысяча морских чертей.
Его что, заклинило на этой фразе? Я обратился к Верении, чтобы как-то загладить свой промах:
— Ты когда-нибудь видела морских чертей?
— Только морских коньков, — хмуро ответила она. — Могу показать место, где они плавают стайками, если не испугаешься.
— Вообще-то я не боюсь ни пауков, ни мышей, никаких других зверей и насекомых, тем более — морских. Только Зеркало превратило меня именно в такую… девушку.
— Да поняла я, — она примирительно улыбнулась. — Просто я, наверное, действительно немного похожа на мальчишку. А ты и правда красивой девушкой получился. Я бы тоже хотела.
Она вздохнула и замолчала. Кому что.
Тем временем Линк посвятил капитана в подробности своего плана, и мы вышли на палубу. Всё это время я старался не думать о фасонах платьев, которые мне очень хотелось купить на мои оставшиеся реалы. Реалы! Командор с Линком как раз говорили о них.
— Всё-то конечно хорошо, — замялся Линк. — Но ты же знаешь, что Таурита требует вступительный взнос за обучение.
— А может она предложит тебе стипендию, как старому другу?
— Ага, конечно. Скорее по дружбе и за опоздание запросит вдвое больше. Ты забыл, кто такая Таурита?
— Ладно. Я всё же лучшего о ней мнения. Но если ты так считаешь… Для дела ничего не жалко. Сколько она обычно просит?
— Двадцать реалов.
— Я дам их тебе и даже чуть больше. От бюджета республики не убудет.
— По рукам. Верну, как смогу.
— Не надо. Это ведь и в моих интересах — взять Флакон. Однако попытайся договориться с ней вначале по-хорошему, только исподволь.
— Сориентируюсь по обстоятельствам. Но Тауриту не обманешь, если я заведу разговор о Флаконе, она сразу меня раскусит и выставит нас с острова.
— А может, повезёт!
— Не знаю.
— Кстати, я уже отправил стрелу Таурите. Так что, она ждёт тебя.
— А на корабле есть стрелок? — оживился Линк.
— А как же. Мы не ходим в плавание без стрелка.
Матрос с лисель-шприта крикнул:
— Земля! Впереди земля!
А вскоре мы и сами увидели приближающийся цветущий остров.
— Причаливать не будем, — сказал командор. — Отмели.
Мы бросили якорь на максимально близком расстоянии от острова и спустили на воду шлюпку.
— Шлюпку привяжете у пристани. Завтра поутру мы отчаливаем. Линк! Не опаздывай.
— А я? — забеспокоился я.
— Ты что, забыл? Мы же обговорили это. Тебя с Флаконом ждём завтра к вечеру в южной оконечности острова. У мыса Одиночества — единственное глубокое место у побережья. Там я и пришвартую корабль. Чтоб Таурита ничего не заподозрила.
— Было бы неплохо раздобыть карту, — спохватился Линк.
— Чего проще-то? У меня есть карты всех островов, — с этими словами командор вручил мне карту острова Адонисов.
Мы с Линком и матросом сели в шлюпку, а Командор с Веренией махали нам с борта корабля, пока мы шли к берегу. Командор снова держал в уголке рта свою трубку, по-прежнему не зажжённую. И зачем ему это понадобилось?