— А что у нас завтра?
Евгений, наконец, подал голос:
— Мы будем с вами проходить подробное анкетирование.
— Это что еще за зверь такой?
Пояснить вызвался Проф:
— Это что-то вроде въедливого опросника. Где, когда, зачем? Мы со всех попаданцев, госпади, какое дурацкое слово, собираем сведения. О вашем мире, о вашем характере, впечатление о здешнем обществе. Все структурировано и подготовлено для машинного анализа. Потом с вами еще господа из органов побеседуют.
Я уныло почесал подбородок:
— А это обязательно?
— Вам и так дали отсрочку. Поймите, Сергей, это все делается в интересах науки.
— Угу, сказали подопытные мыши.
Маргарита подошла ко мне поближе:
— Серж, а как вы думаете, мы получаем подробности о новых технологиях? Никто же не свалился сюда с ноутбуком или хотя бы личным коммуникатором. И в технологиях большая часть из нас мало разбирается.
— Тогда толку?
— Не скажи, — Марго присела на соседний стул и переплела ноги. От нее пахнуло изысканным ароматом. — На самом деле человеческий мозг — штука хитрая, он помнит много чего лишнего. Вот мы и помогаем найти в дальних закоулках памяти необходимое.
— Хм, сомневаюсь я, что это можно сделать с помощью простого опросника.
— Часть сеанса проходит под гипнозом.
Я невольно дернулся:
— Да идите вы лесом!
Маргарита ласково положила на мое плечо ладонь.
«Вот лиса, но чертовски приятно!»
— Дорогой, это не больно.
Ярослав мягко отвел руку женщины и безапелляционно заявил:
— Это даже не обсуждается. Марго, сбавь обороты! Сергей у нас почти женат.
— Вот как? — женщина была явно раздосадована. — Только попадется хороший парень, так уже какой-нибудь профурсеткой занят!
— Мы обедать! — Ярослав взял меня под руку и повел по дорожке, мягко выговаривая. — Ты это, прекращай везде своим семенем разбрасывать! Маргошке только дай повод!
— Да я что, да ни в жизнь!
— Хохмач ты, Сережа! Как будто я не видел твои загребущие глаза.
— Глаза врут!
— Ха! Да не ерепенься ты! Я сам через это прошел не так давно.
— Когда успел?
Зайцев лишь покачал головой, а во мне опять зашевелились смутные сомнения. Не тороплюсь ли я с женитьбой?
Глава 3
Разговор за обедом
В голове гудело, я еле выбрался на улицу и сейчас судорожно, как рыба на берегу, заглатывал свежий воздух. В Подмосковье пусть и было жарко, но не так душно, как у нас.
— Держи, — как всегда выручил верный падаван Ярослав, вовремя протянувший бутылку прохладной минералки. — Ну как состояние души и тела?
— Правильней будет определение нестояния, — недовольно буркнул в ответ я. — Садист этот ваш Евгений. Вы его случайно не из Гестапо выписали?
— Такая у него работа, — пожал плечами мой связной. — Ощущаешь, что как будто твои мозги изнасиловали?
Я ошарашенно перевел взгляд на блондина и кивнул:
— Какое точное определение! Тебе тоже пришлось?
— Поначалу нас, вообще, пытали ежеквартально. Сейчас перестали. Если в твоих мозгах нашли зацепку на нечто интересное, то пригласят еще раз.
— Да ну на фиг! Неужели имеется хоть какая-то польза от копания в старческих извилинах?
— Есть, конечно, так что не расслабляй булки! Но смело заявляю, что проверку на вшивость ты прошел. Смело можешь входить в стройные ряды коммунистов-прогрессоров.
Я с подозрением уставился на Ярослава, повернувшего на узкую дорожку к одному из корпусов:
— Ты что имеешь в виду?
— Завтра с утра свежий и побритый дуешь в главный офис на фотографирование, а на выезде получишь в зубы красную корочку нашей организации.
— Это что еще за новости?
— Тебя разве не предупредили? — Зайцев в недоумении остановился. — Ах да, у тебя же вечно все не как у людей. Впереди паровоза к светлому будущему шпаришь без остановки. Хрен догонишь без ускорителя!
— Нормально у меня все! Учеба, наука и невеста. Это Женя ваш как был задротом в той жизни, таким и остался.
— Вот ты какой, северный олень? — Ярослав недовольно глянул на меня искоса и потянул к свободному павильону. — Я думал, ты добрее. А Жэка, ну что поделать, некоторые люди неспособны поменяться, даже получив новые тела. Но тут он хотя бы на своем месте и всем необходимым обеспечен. Иначе в социалистической действительности потерялся бы окончательно. В чем-то она проще и гуманней, но в целом жестче по спросу с каждой шкуры по отдельности. В Союзе с тебя ведь потребует отчет не о том, что ты жрал на обед, а что дал для страны! Никакого излишнего гуманизма. Умри, но сделай!