Я разглядывал Пятую, на ее примере прикидывая, как будет выглядеть Мая лет через сорок, если не вмешиваться в процесс ее старения магией и алхимией.
«Хочешь, чтобы жена рядом с тобой казалась старухой?» — спросил Ордош.
«Мне вообще жена не нужна, — ответил я. — Ни старая, ни молодая. Ни сейчас, ни через сорок лет».
«Тогда я тебя расстрою: она у тебя уже есть».
«Не у меня, а у того типа, который живет в Мужской башне. Это он теперь принц Нарцисс. Вот он пусть с ней и мучается. А мне хорошо быть просто Пупсиком».
— … Ваш курс особенный, — вещала ректор. — Вместе с вами на потоке будет учиться будущий почетный ректор нашей Академии Волчица Седьмая, графиня Свирская. Именно к ней когда-нибудь перейдет почетная должность, которую в настоящее время занимает ее мама, великая герцогиня Залесская Волчица Шестая. Со времен основания Академии, здесь учились все наши правительницы. И Волчица Седьмая не станет исключением. Мая, милочка, помаши нам рукой. Путь тебя все увидят.
Пятью рядами ниже меня поднялась рука, вяло махнула. В том, что машет именно Мая, я не сомневался. Из всех женщин в аудитории только у нее была золотистая коса, которую я со своего места хорошо видел.
Сообщение ректора не произвело на студенток особого впечатления. По рядам пробежались шепотки, раздались вялые аплодисменты, почти тут же стихшие. Похоже, присутствие в аудитории Волчицы Седьмой секретом ни для кого не являлось.
— Но это не все отличия вашего курса от предыдущих, — продолжила ректор. — Все вы помните, что еще Волчица Первая, которую мы называем Великой, даровала мужчинам герцогства равные с женщинами права. Мы не будем сейчас обсуждать, правильно ли она поступила. Относиться к принятому ею закону можно по-разному. Но нельзя игнорировать тот факт, что на всем континенте только в нашем государстве мужчины являются полноценными подданными.
С первых рядов до меня донеслись смешки.
— Да, вы правы, женщины не часто встречают их в обычной жизни, потому что мужчины редко покидают свои кварталы города. Принято считать, что мужчины для этого слишком трусливы. Но такое утверждение ошибочно. Они, как и женщины, бывают разными. В этом теперь вы сами сможете убедиться. Потому что в этом году, впервые за всю историю существования Академии в ней будет учиться мужчина!
Раздались удивленные возгласы.
— Да, да! — сказала ректор. — Самый настоящий мужчина! Он показал достойные знания на аттестационной комиссии, я бы даже сказала — отличные! И был на платной основе зачислен на первый курс Академии. Его имя — Пупсик. Студентка Пупсик, покажись нам!
Я привстал, сверкнул улыбкой, поклонился повернувшимся ко мне дамам.
На меня посмотрели почти все студентки. Не обернулась лишь Мая.
Чайка и другие мои соседки помахали мне руками. Сейчас они были аккуратно причёсанными, в синих халатах — форме Академии. Но мне вдруг вспомнилось, как они выглядели полтора часа назад, когда явились ко мне в кухню, привлеченные запахом блинчиков.
Утром, пока Мая занималась самобичеванием, я привел себя в порядок и отправился готовить завтрак. Занятия сегодня будут продолжаться несколько часов. А значит, следует хорошо подкрепиться, чтобы не пришлось портить желудок в местной столовой.
На завтрак я планировал испечь ларийские блинчики.
То, что произошло между мной и Маей ночью, не поменяло моих планов.
Накинув поверх одежды фартук, я замесил тесто.
Усиленный магией запах ларийских блинчиков способен пробудить и привлечь кого угодно. И мои соседки по общежитию не стали исключением. Друг за другом они явились на кухню в полном составе, даже Мая. И все оказались одеты в единую униформу: по пояс голые, в пошитых по моим размерам семейных трусах с яркими сердечками. Я на их фоне — в отутюженных брюках, рубахе и белом фартуке — выглядел чужеродно.
«Думал, только Елка бродит по дому в таком виде», — сказал я.
«Дубина! женщины в этом мире не знают, что им нужно от кого-то прятаться, — сказал колдун. — Не привыкли они стесняться своей наготы».
«Возможно, ты прав. Они не часто проводят утро в обществе мужчины».
«Мне нравятся их привычки. Даже очень. Сейчас мне кажется, что рай, о котором твердили тебе в детстве, выглядит именно так: как наше общежитие утром».
«На мой взгляд, картину слегка портит фасон трусов девчонок», — сказал я.
«Ты сам его придумал».
«Но не для них же!»
«Ты стал законодателем новой моды, Сигей», — сказал Ордош.
«Меня это не сильно радует. На женщинах мне нравится видеть совсем другое белье».