Когда по телу пробежал знакомый холодок заклинания, и утихла головная боль, я понял, что колдун переключился на наши нужды.
«Все? — спросил я. — Так быстро?»
«Я накачал ее регенерацией, — сказал Ордош. — Вливать в ее тело еще заклинания не имеет смысла: они почти не ускорят результат. Теперь осталось только ждать. Тело восстановится само. Через время. К завтрашнему дню Астра станет, как новенькая».
«Это хорошо».
«Нам с тобой кое-что нужно решить, Сигей. Прямо сейчас».
«Что именно?»
«У них здесь намечается война между бандами. А нам вот-вот предстоит перебираться в общежитие. Сам знаешь, когда начнется учеба, мы не сможем покидать территорию Академии, чтобы латать дыры в бандитках».
«Что ты хочешь этим сказать?»
«А то, что нам необходимо определиться, кем является для нас эта троица — Гадюка, Астра и Елка. Друзьями, которых нам нужно защищать, или просто знакомыми бандитами, гибель которых нас не особенно и расстроит».
«Не знаю. Я… не привык иметь друзей».
«И я отвык, — сказал Ордош. — Друг из меня тот еще. Последние мои друзья сгинули на каторжных работах. Причем, попали они на те рудники по моей вине».
«Как ты собираешься их защищать? — спросил я. — Уничтожишь банды конкурентов?»
«Как — это уже следующий вопрос, Сигей. Сперва определись с первым».
«Сам-то, как считаешь?»
«Мне друзья не нужны, — сказал колдун. — Хватит и тебя. Но ты живешь в этом мире. А я лишь наблюдаю со стороны за твоей жизнью. И да, я с удовольствием перебил бы всех бандитов в этом городе. Чтобы не отвлекали».
— Почему у вас случилась ссора с бандой Крысы? — спросил я.
Гадюка встрепенулась.
— Как она?
Женщина шагнула к кровати, приложила ладонь ко лбу спящей подруги.
— С ней все хорошо, — сказал я. — К завтрашнему дню раны заживут. А до того времени она будет спать. Покорми ее утром. И не забудь поблагодарить богиню.
— Да уж, конечно, — сказала Гадюка. — Ты… не читал сегодня молитвы.
— Не вижу больше необходимости произносить их вслух.
— И курицы все живы.
— Хватило голубей, которые спят под крышей, — сказал я. — Ответь на мой вопрос.
— Да уж, — сказала Гадюка. — Все не могу привыкнуть к тому, что мужчина разговаривает со мной таким тоном.
Она подошла к креслу, наклонилась, запустила руку в кожаную сумку, что стояла у моих ног. Достала темную деревянную коробочку. Положила ее мне на колени.
— Это от нас с Астрой.
Я взял коробочку, увидел на крышке надпись: «Пупсик».
— Мы с Астрой собирались заглянуть сегодня к тебе в гости, поздравить с поступлением в Академию. Но… раз уж ты здесь… Чему ты удивляешься? Разумеется, мы не выпускаем тебя из вида. А то! Должен же кто-то присматривать за нашим будущим великим герцогом. Если пока больше некому, то мы решили взять эту обязанность на себя.
Гадюка указала на коробку.
— Это наш подарок.
— Что в ней?
— Открой.
Я приподнял крышку и увидел две перьевые ручки. Чуть толстоватые и непривычно длинные. Каждую оплетает черная змейка, по центру — гравировка золотистыми буквами: «Пупсик».
— Такие писала делают только в Империи, — сказала Гадюка. — У наших слишком неудобные наконечники — так говорят. Мы с Астрой решили: не гусиными же перьями ты будешь пользоваться на занятиях. А карандашами только беднота пишет — для принца это несолидно. Да уж. К тому же, когда Пупсик исчезнет, должно же у тебя остаться хоть что-то в память о нем.
— Спасибо, — сказал я. — Когда ходил по магазинам, о том, что нужно купить писала, даже не подумал. Красивые. Так что там с вашей войной?
Гадюка махнула рукой.
— Не переживай, Пупсик. Все будет хорошо. В полиции сейчас неразбериха. Да уж. Куда-то исчезла глава департамента правопорядка. Уже несколько дней не объявляется. Начались временные перестановки. Те банды, чьи покровительницы пошли на повышение, стали задирать нос. Как крысы, например. Но скоро все успокоится. Глава вернется, и мы заживем, как прежде.
«Не та ли это тетка с шикарными сапогами, останки которой лежат у нас в пространственном кармане?» — сказал Ордош.
«Дай-ка мне перстень нашего „полицая“. Но не сейчас, а когда скажу».
— Какое отношение к происходящему имеет эта глава? — спросил я.
— Банду гадюк опекает именно она. Мы потому и имеем среди банд такой авторитет: приказывать нашей покровительнице может разве что герцогиня. Как только глава объявится, все эти шавки сразу закроют свои пасти.