— Сегодня Фридрих особенно постарался, — промычал с набитым ртом Седов. — Мазюка вышла съедобной.
— Так, он специально для нас еще с вечера готовил, — ответил Леня Карачун, любитель собирать слухи и сплетни. — У него там, говорят, на подхвате такие две шустрые молодые работницы!
— А ты ему не завидуй! — обернулся лобастый Карелайнен, — Тебе и одна из них не светит. Там же девки какие⁉ Откормленные, сиськи по ведру дойному, куда тебе, такому щуплику противу их телес! Что ты с ними делать будешь?
Все захохотали, а Леня лишь улыбнулся, необидчивый был парень. Но по чертикам в его глазах Фролов понял, что сейчас последует розыгрыш.
— Леш, а Леш?
— Что? — штурман уже перешел к чаю и макал галету в кружку с горячим напитком.
— Леш, а ты талоны перед рейсом получил?
— Какие еще талоны?
— Так, теперь на каждое посещение клозета положено. Пробить сначала их в таксометре, и лишь потом толчок откроется.
— Дали вроде пачку каких-то, еще толком не рассмотрел, — недоверчиво рассматривал шутника белобрысый штурман.
— Давай, проверь, ты же любишь посидеть, «подумать», воздух на станции испортить. Если что, могу поменять несколько талонов. Я маленький и вываливаю этого добра меньше.
— На что меняешь? — экипаж уже начал понимать, что пошел розыгрыш. И парни старались делать лица серьезными, тщательно пряча усмешки. Все были наслышаны о крайней прижимистости Карелайнена.
— Как на что? — состроил изумленное лицо Карачун. — На это самое. Тебе ведь все равно без надобности!
Штурман перестал жевать и побагровел, но чуть позже незаметно придвинулся к молодому шутнику и шепотом обронил:
— Поменяю три к одному.
Карачун повернулся к нему, будто бы раздумывая, и громогласно заявил:
— Согласен, один клозет за три сеанса уединения!
Участники рейда уже не могли сдерживаться и грохнули. Все смеялись до слез. Карелайнен, наконец, осознал, что попал впросак и побагровел еще больше:
— Дурак, ты не так понял!
— Леша, — утер слезы Тарас Нетребко. — Этот известный всему уровню шулер тебя надуть хотел. Нет, Снежанки побери, у нас пока талонов на клозет. Совсем там наверху офонарели. Все тут же примолкли. Последние нововведения много кому не нравились. Заработал вентилятор, и в кабину в клубах морозного пара ввалился Илья:
— Чего ржем? Что за талоны?
Он шустро протянул руки к обычным пластиковым карточкам, чем вызвал новый приступ гомерического хохота. Смех и всеобщее веселье несколько разрядило суровую обстановку, и следующий этап их маршрута прошел заметно веселей.
Машины оставили с правой стороны высокий обрыв и ушли на середину реки, заметно увеличив скорость. Мимо проносились сверкающие белым берега, иногда вдали поблескивали льдом на крышах ушедшие под снег постройки исчезнувшей навсегда цивилизации. Все члены экипажа в головной машине помалкивали, заново ощущая масштабы глобальной катастрофы. На выходах люди начинали понимать, насколько они жалкие и слабые создания перед природной стихией.
Здесь относительно часто ездили в первые годы, выбрав в итоге лучший путь. Тогда же расставили вешки и навигационные знаки. Некоторые сохранились.
— Отметка десять, командир! — Иван кивнул направо.
Там на берегу возвышалась согнутая вышка, одна из немногих, оставшихся после Катаклизма. Был вначале короткий период, когда на поверхности планеты дули невероятно сильные ветра, проносились настоящие ураганы. Атмосфера начала сходить с ума и напрочь сносила все, что хоть как-то возвышалось над поверхностью.
— Всем внимание! Оранжевый режим! Иван, включи прогрев скаута.
Водитель щелкнул тумблер на отдельном пульте. Там загорелась оранжевым огоньком кнопка, вскоре перешедшая в зеленый режим. Скаут также двигался на буксире, его чаще всего использовали для поиска новой дороги или в разведке. Экипаж напрягся и внимательней всматривался в показания приборов и окна вездехода. Они подъезжали к зоне влияния двадцать четвертой. Станции, что попустила уже три дежурных выхода в эфир.
Будь это аварией со связью, то их вездеходы уже прибыли на СС 25 для доклада или с просьбой о помощи. Такое случалось и раньше. Техника регулярно выходит из строя зимой, или сходят зимние льды и ломают ретрансляционные вышки. Подземная связь на многих участках, к огромному сожалению выживших вышла из строя первой. Промерзшие подземные горизонты также сдвинулись. Стратегическая цепь станций в итоге оказалась разорвана на жалкие цепочки, что поддерживали друг с другом контакты.