– Зачем, ты обидела Модиса, моя дорогая? – обратился он к ней, ухватив один из бокалов, и опустошив его залпом. – Он рассказал мне ужасные вещи, от которых, у меня резко понизился гемоглобин. То, что он сказал, это правда?
– Нет, конечно! – возмутилась царевна. – Он специально клевещет на меня. Он меня не любит, просто боится об этом сказать. Видимо, нам не по пути. Ты знаешь его всего два года, и будешь верить ему больше, чем мне?
– Дай сюда кольцо, – Рифт резко протянул вперёд свою руку, в чёрной, перчатке, из плотно облегающей ткани.
– Нет, – испуганно, исподлобья смотрит она на отца.
– Почему? – недоумевая, встал с трона Нарус. Он начал спускаться по белым, мраморным ступеням ей на встречу. На ходу, его золотые сандалии, быстрым перетеканием, трансформировались в высокие, кожаные сапоги, с круговыми вырезами, и красной обводкой. – Я заберу силой, если ты будешь противиться, – остановился он прямо перед ней. Девушка ничего не ответила, убрав руки за спину. Ухватив её за предплечье, отец дёрнул Микхад прижав к себе, и разогнул её сжатые пальцы. Сопротивляясь изо всех сил, она выдернула свою руку, но Рифт успел снять с неё перстень.
– Нет! Верни, пожалуйста! В нём заключена вся моя жизнь! – она набросилась на бледного мужчину, вцепившись в его руку. Тогда, отец махнул ею, да с такой силой, что девушка улетела почти в центр зала, чуть не сломав шею, удачно кувыркаясь, после падения. Она быстро соскочила на ноги, и, не собираясь сдаваться, вновь побежала на царя. – Зачем ты отнял его у меня! – чадно пытается наброситься на отца обезумевшая красотка, но он с лёгкостью уклонялся и отражал атаки, без вреда для неё. – Я создам вам всем большие неприятности, если ты не отдашь мне прямо сейчас.
– Это всего лишь кольцо, – Нарус рассматривает гравировку, в перерывах, между борьбой с дочерью. – Ты и так, постоянно устраиваешь нам большие неприятности. Всю свою жизнь. Даже, от Хасте было намного меньше проблем. Ты сплошная неприятность. – Он спрятал кольцо себе в карман, и снова оттолкнул дочь на несколько метров. Прыжком одной ноги, он запрыгнул к себе в трон, на полутораметровую высоту, минуя все ступени. – Я отдам тебе этот чудный перстень. Но, сначала, ты должна исправить своё поведение. Извинись перед Модисом. Он искренне любит тебя. Его чувства к тебе настоящие. А ты лжёшь. Я слышу твою ложь и вижу её. Не забывай, какими способностями наградил меня Полихор. Радуйся, что я до сих пор не усадил тебя в тюрьму, хотя, любой другой, на моём месте, сделал бы именно так. – Он опустошил ещё один бокал вина, сложив ногу на ногу. – Я не могу простить тебя за любовь к брату. А, если он жив? Если он вернётся, то, что тогда? Выйдешь за него замуж? Такого позора, при моей жизни не будет. Мать всегда была твоей главной заступницей. Сегодня вечером, мы поговорим с ней, о ситуации с тобой. Посмотрим, как она отнесётся к твоей странной любви. – Поднявшись с пола, Микхад поправила своё платье, и побежала прочь. – Постой, я с тобой ещё не закончил! – кричит ей в след царь. Выбежав из дворца на улицу, девушка быстро спускалась по ступеням. Заметив, что за ней пустилась в погоню стража, она отвязала запряженную лошадь, и мигом оседлала её, потом, она заметила, возле статуи птицы, другую лошадь гончей пароды, оставшуюся без хозяина. Помчавшись по площади гропи, она перехватила стройного, высокого жеребца, что даже никто не заметил, незамедлительно поскакав в сторону выезда из города. Солдаты запрыгнули в свои колесницы, припаркованные у дороги, и продолжили преследовать царевну. Через пять минут, резвой скачки, галопом, она покинула стены города. Свернув с дороги, на поляну, девушка скакала по полю, постоянно оглядываясь назад. К счастью, пока что никого не было видно. Микхад спрыгнула с коня, и, погладив его по морде, отправила на свободу. Услышав приближающийся топот копыт и звон колёс, она понеслась в лес на своих двоих. Стражники быстро заметили её, из-за белого, бросающегося в глаза платья, и направились к ней. Спрятавшись за большой каменной глыбой, чтобы отдышаться, девушка почувствовала острую боль в бедре. Задрав платье, она увидела ползущего по ноге маленького жучка. Голоса солдат приближаются, и оставаться здесь нельзя. Не обратив внимания, забегая вглубь джунглей, девушка присела на корточки, спрятавшись за широкими листьями притчардии. Тело накрыла слабость. Она словно опьянела и не могла больше двигаться. Упав на бок, Микхад судорожно скукожилась. Её дыхание усилилось. Сердцебиение участилось. Теперь, слабость сменилась нестерпимой болью. Подняв руку перед собой, сквозь проступающие из глаз слёзы, она увидела того самого, чёрного паучка. Он полз по внешней стороне кисти к пальцу, и, остановился, прямо в том месте, где она носила перстень. Она знала, что это ядовитое насекомое. Знала, что укус его смертелен. Но, плакала вовсе не из-за этого. И даже не из-за жуткой, пульсирующей боли в ноге, отдающей по всему телу. Она расстроена, из-за того, что больше не увидит брата. Не увидит город мечту Олдеменда. Не почувствует, как их самые откровенные детские фантазии, стали реальностью. Она не хотела такого конца. Но, раз, он не пришёл за ней, значит, так надо. Значит, она не нужна ему. Значит, её судьба, сдохнуть в этих кустах. Она рыдала, но не издавала ни звука. Стражники нашли её, минут через десять, в этом же месте, уже бездыханной. На улице пошёл дождь, после длительной месячной засухи. Но, что странно, небо, практически ясное. Один из стражников, на руках нёс тело Микхад, поднимаясь по ступеням во дворец. В тронный зал распахнулись двери. Рифт стоял спиной к выходу. Медленно, повернувшись, он громко сглотнул слюни. – Что с ней? – спросил он хриплым голосом.