Пройдя по длинной тропе, вдоль берега реки, первый отряд, из двадцати шести воинов, поднялся к заброшенной сторожевой башне. Два отряда остались ждать на берегу. А ещё два, резервных отряда, не спустились даже на сушу. В мрачной деревушке, всюду стояли ветхие дома с заколоченными окнами. Не редко встречались совсем разваленные до самого фундамента постройки. Тёмные, безжизненные кирпичные коттеджи и, будто специально разбитые каменные особняки. Странные чёрные полосы на стенах, как сажа, лучами испускающаяся во все стороны, Так бывает, после взрывов внутри помещения. Здесь тихо, необычайно. Не птиц, не животных, не людей. Грязная, вязкая почва, на разъезженной дороге, как трясина, засасывала ноги. Наконец, попался первый жилой дом. Небольшой, одноэтажный барак. В его открытом окне показалось лицо пожилой женщины, в фиолетовом платке и квадратной шапочке, под ним. Грозным, окаменелым взглядом, она, молча, смотрела на проходящих мимо солдат. – Ведьма, – заметил её, один из мужчин, внимательно всматриваясь в бабкино лицо. – Смотришь на таких людей, вроде, немощная старуха, а мурашки по всему телу. Ноль эмоций, полное безразличие. Даже, если бы она знала наш язык, уверен, она бы даже не спросила, нас, зачем пришли, – обсуждают солдаты между собой, подойдя тем временем к белым высоким колоннам огромного дворца. Это сооружение настолько габаритное и стилизованное, что создаётся впечатление, будто оно стоит здесь одно. Данная постройка – настоящее произведение искусства, и Вайелонский храм, значительно уступает ему. Это, чем-то напоминало арену, окружённую разветвляющимися стенами, и комплекс сказочных высоток в центре. Остальные хибары блекнут на фоне древней стометровой мощи. Соединяющиеся башни, зиккураты, стены разных форм, и мостов. Говорят, этот храм, был построен ещё шестьсот лет назад, в эпоху первых царей. Сооружение поражает своей оригинальностью, не меньше, чем Вайелонская башня времени. Кристалловидные, разноцветные крыши, не повторялись между собой. Спиралью соединяющиеся коридоры, волнами возвышались к центру. Сами эти коридоры, состояли из изогнутых, длинных волокон, как каменные брёвна, наложенные друг на друга. Будто, высовывающиеся наружу, копья, эти разветвлённые брёвна декоративно торчали в некоторых местах, образуя отдельные башни, торчащие вверх под разным наклоном. С разных ракурсов, здание смотрится по-разному. Но, с любого ракурса, оно восхитительно. Все части здания, органично сплетались между собой, и с природным ландшафтом. Сложно описать это архитектурное чудо, его нужно лицезреть, чтобы испытать все эмоции. Любоваться подобными сооружением, можно целыми днями напролёт, и, пусть этот храм не так огромен, как правительственная башня в Фимирэле, зато он прекрасней и лаконичней её. Сразу видно, что построено со вкусом, с детальной проработкой гениальных архитекторов. Лишь, замок Шелбера превосходит своим немыслимым великолепием этот чудесный дворец, но, как известно, замок тот, строился не людьми, а споровидными нейросетями, поэтому, храм Бирхаттен, по праву можно считать величайшей достопримечательностью нахмау, и всего человечества.
Сальсырель врывается во всерелигиозные врата. Тишина продолжает давить на уши, своей неестественностью. Лишь, еле слышные звуки, капающей воды, из каменных водостоков, раздаются из дальних уголков соединяющихся, бескрайних залов. Солдаты чувствовали, что здесь, что-то не то. Всюду стояли священные идолы, и жуткие человекоподобные статуи, в толстом слое пыли, переплетённые паутинами. Это помещение начального духовного уровня. Пройдя несколько залов, отряд заметил, что ковровые дорожки, под их ногами, соединяются в один большой, общий ковёр, бордового цвета. Раньше, в этом месте, была голая каменная кладь. Но, на эту странность, никто не обратил внимания, пока один из воинов, не заметил, как прямо у него под ногами, палас начал шевелиться! Скукоживаясь и тут же распрямляя свои морщинки, он словно живой, как улитка, медленно полз по полу. Подойдя к входу в центральный зал, объединяющий все духовные уровни (а не разделяющий как в Вайелоне), они осторожно спустились по широким ступеням, в изумлении, всматриваясь в центр громадного, помещения. Здесь висели невероятные люстры, размером с настоящий дом. Они нестандартны, как и само здание. Это скреплённые между собой разные фигуры, тянущиеся длинной цепью. И, если посмотреть выше, в их основание то, станет видно, что люстры эти, являются языками, выпирающих из потолка гигантских голов, разных мифических существ. Однако, Сальсыреля, поражала вовсе не окружающая обстановка, а тот человек, сидящий на коленях, спиной к ним. Этот зал, так же покрыт сплошным ковром, который уже не просто двигался в отдельных участках, он поднимался вверх, и создавал какие-то удивительные образы, в виде выпуклостей. Под ногами тоже начали появляться кочки, как вздутые пузыри. Выпучив глаза, толи от испуга, толи в недоумении, осирисы остановились, как вкопанные, обнажив своё оружие. Мужчина, что молился в центре зала, услышал шаги позади себя. Он оторвал от своего лица Сажавую, молитвенную ткань, и вслух проговорил последние стихи. Сажавая ткань – это священный талисман для всех религий от третьего духовного уровня и выше. Небольшой, квадратный кусок чистой, мягкой белой ткани, свёрнутый два раза, как платок. На шестом и седьмом уровнях, их, в том числе, используют при мольбе или в тяжёлые эмоциональные моменты, каждый раз прикладывая к лицу. При благословении, его прикладывают к лицу благословленного, так же прикладывают к ранам или ушибам, чтобы быстрей зажило. Это что-то вроде крестика, в христианстве. Сажавая ткань, всегда носится при себе, обычно в кармане, помогая от разных напастей, и несчастных случаев. Перед ними предстал ни кто иной, как Михур, верховный жрец нахмау. Он неспешно встал с колен, и с пугающей улыбкой обернулся назад. Голова его ужасно деформирована. Одна сторона, будто была зажата в тиски, и череп его треснул, став плоским и похожим на треугольник, с ярко выраженным заострением возле правого уха. Лицо его бледно, как у покойника. А огромный, живой ковёр, оказывается, его плащом.