10:13, 27 мая, вторник, Джек Фаул
Я был на месте, отмеченном на навигаторе. Активировав свое особое зрение, я осмотрел местность. Похоже RQ оказалась права, поначалу я ничего не видел, но, в конечном итоге, я смог увидеть нити энергии, которые висели над дорогой. Они были едва заметные, истлевшие, однако, я был уверен, что это именно то, что мне нужно.
Соблюдая скоростной режим, чтобы не потерять эти линии я отправился дальше. В какой-то момент я свернул с шоссе и углубился по проселочной дороге, проехав мимо нескольких домов, я увидел, как линии уходят к большому трехэтажному особняку, стоящему посреди, соответствующего его размерам, земельного участка. Немного, во всю эту картину, не вписывался красный сарай справа от дома.
Ворота на удивление были открыты, и рядом с сараем припаркована машина. Я остановился рядом, и, достав духовный пистолет, проследовал к дому. Я помнил, что он был не особо опасен для обычных людей, но все же это лучше, чем ничего, да и не факт, что тот, кого я ищу, обычный человек.
Открыв дверь, которая также была не заперта я вошел в этот мини-дворец. Внутри было все достаточно красиво и дорого, правда, в тот же самый момент, все оно было каким-то старым и пыльным, будто бы никто здесь не жил и уж точно не покупал ничего нового лет этак двадцать, а может и тридцать.
Я использовал свое зрение, чтобы побыстрее осмотреть здание и обнаружил, что на втором этаже кто-то есть. Поднявшись по лестнице, я дошел до нужной мне двери и, открыв ее, вошел в просторный кабинет с камином и, ставшей уже классикой, головой оленя над ним.
– Кто вы? – спросил, сидевший за столом мужчина, делающий какие-то записи ручкой.
– Санта-Клаус, – я навел пистолет ему на голову.
– Как вы смогли найти меня? – мужчина был невероятно удивлен.
– Слишком много следов.
– Ясно, человек в черном капюшоне предупреждал меня об этом. Он сказал, что на меня началась охота, и я должен, как можно скорее, избавиться от своей духовной энергии, но я очень увлекся своим исследованием, и вы застали меня там.
– Что за человек в черном капюшоне?
– О, это великий человек, он научил меня всему, что я знал. Знаешь, я много лет пытался издать книгу, но каждый раз мне отказывали. Я писал и писал, а мне все отказывали и отказывали. Я был в отчаянье, я ведь был уверен, что мои книги гениальные, но потом я кое-что понял, им не хватает реализма. Вот скажи, сколько могут провести без еды и воды, прикованные цепями?
– Без понятия, что за вопрос? – не сходящая с лица этого человека ухмылка уже начинала меня бесить.
– Вот, именно поэтому ты никогда не сможешь достичь моего величия, а я проверил это и отразил эти реальные знания в моей книге.
– Хочешь сказать, ты держал их в таком состоянии, пока они не умерли?
– Ну разумеется, мне ведь надо было описать все это, включая их вид, позволь я тебе покажу, – мужчина встал на ноги и пошел к стене.
– Я не советую тебе двигаться, – я продолжал целиться ему в голову и готов был выстрелить.
– Ничего, я быстро – это классное зрелище, – мужчина отодвинул стену, и за ней оказались кандалы, висящие на стене, в чем-то вроде маленького чулана. – Они были прямо тут, потом я их убрал, конечно, вопросы гигиены, знаешь ли, но до последнего момента я следил, что с ними будет.
Я навел пистолет ему на ноги и выстрелил. Заряд прошел насквозь, но послышался хруст, и мужчина упал на пол.
– Моя нога, эта боль! – орал мужчина. – Да, теперь я тоже смогу описать это. Настоящую боль! Тот парень, при экспериментах над которым вы застали меня вчера, я узнал, как люди кричат, когда их режут скальпелем, а теперь еще и это, моя следующая книга будет шедевром, ты обязательно должен прочесть ее!
Говоря это, он показывал на меня пальцем, а я сделал еще один выстрел раздробив ему кисть. После чего я подошел к нему и, сев сверху, нанес несколько ударов по его лицу рукоятью пистолета.
– Ты думаешь, что люди – это твои подопытные крысы? Из-за этого ты замучил девочек до смерти!
– Ну, конечно, они бы ведь ничего не добились, тупые дети, а я, я гений.
Я начал бить его по лицу.
– Тогда запомни хорошенько это ощущение боли.
Я наносил удар за ударом, все вокруг начало плыть и стало кроваво-красным. Мои кулаки будто бы стали каменными, я чувствовал, как мои удары разрушают его кости. Удар за ударом я пытался выбить из этой мрази все то зло, что он делал. Мне пора было уже остановиться, но я не мог. Я не мог простить его, не мог простить издевательства над маленькими девочками. Тот, кто делает такое, просто не достоин жизни.