Слёзы стояли в невыплаканных глазах, усиливая волшебный цвет, радужно переливающийся, ресницы опустились, и всё-таки влага сползла по щекам, оставляя дорожки.
Мужчине захотелось обнять её, выцеловать слёзы, уверить, что дед однозначно любил её и до сих пор наблюдает за ней. Он подался к ней корпусом, невольно сев ближе, но подумал, что, вероятно, испугает её. Она не заметила его движений. Оба долго еще не произносили слов. Затем, очнувшись, они огляделись: оказывается, официанты убирали со столов, людей уже не было. Они одни сидели в зале. Мужчина, немного поспорив с женщиной об оплате её заказа, поставил вопрос ребром - он платит. Она улыбнулась:
- Но у нас же не свидание, чтобы вы платили.
Представитель сильного пола внимательно на неё посмотрел и твёрдо, как будто слова заклинания, произнёс:
- Я плачу по одному праву: я – мужчина.
Она, словно не раз слышала такие слова, оглядела его потрясённо:
- Надо же, так всегда дед говорил и отец мой.
- Давайте я вас провожу. – предложил брюнет, в тайне надеясь, что она согласится.
- Благодарю вас, мне здесь недалеко.
- Всё же поздно.- прищур тёмно-карих глаз. - Я буду беспокоиться, не дай бог вас похитят инопланетяне, а я так и не узнаю, где вы живёте, мадам.
- Ой, лис. Ладно, провожайте, - уголок рта приподнялся в ухмылке.
На улице оказалось свежо. Ветерок приподнял полы красного плаща женщины. Она засмеялась светло, хрустально. Сердце мужчины замерло на миг, так она была великолепна, словно сошла с полотен художника Ольшанского. По дороге они тихо разговаривали и спустя время остановились у подъезда её шестиэтажного дома.
- Вот вы меня и проводили. Благодарю вас, нежданный слушатель. Насколько помню, Александр?
- Да, а вот я так и не знаю, как вас звать, мадам? – выгнул бровь высокий мужчина, с жадным интересом вглядываясь в женщину.
- Арина. – улыбка осветила ухоженное лицо и сделала его еще краше. – До свидания, великолепный слушатель. – и проскользнула в открывшуюся дверь.
Мужчина ошарашенно смотрел на закрытую подъездную дверь:
- Вот же лиса! Арина… А ей идёт это имя.
Он улыбаясь глядел на окна. Ждал. Вдруг справа, на третьем этаже, загорелось жёлто-зелёным светом большое окно.
- Теперь я знаю, где живет «моя любовь, на третьем этаже, почти где Луна».
Он радостно потёр руки и отправился назад, к оставленной на парковке у ресторана машине, присвистывая мелодию песни «Моя любовь на пятом этаже…»
3.
Почти одиннадцать ночи. Звонить или не звонить? Мужчина решил: позвоню, дед еще не спит - однозначно. Долгий гудок.
- Дед, доброй ночи, ты как?
- Хм-м-м, и тебе здравствовать, внук. Нормально я. А ты чего так поздно звонишь? Вспомнил в кои веки обо мне?
- Можно я к тебе сейчас приеду?
Повисла пауза, затем раздалось хриплое:
- Вообще-то уже ночь. Ты как приедешь-то? Час дороги-то.
- А я уже еду минут пятнадцать, скоро буду.
- Вот жук! – хриплый смех, будто камни с горы посыпались.
- Ты заболел?
- Хм, молчал долго. Я ж с собой не говорю. – хмыкнул вновь, закашлялся, голос стал чуть глуше, но чище. – Ладно. Жду. Я ворота открою.
- Хорошо.
Мужчина не отключается, зная, что дед обязательно еще что-нибудь добавит. Снова пауза, затем беспокойство:
- Ты там осторожно, Сашка.
- Не переживай, я не гоню. Сто на спидометре. Всё, я отключаюсь.
- Ну будь.
Мужчина улыбался: скоро он увидит своего самого главного после родителей человека. Включил радио, из которого вдруг полилась песня группы «Секрет»:
Моя любовь на пятом этаже —
Почти где луна;
Моя любовь, конечно, спит уже —
Спокойного сна!
Моя любовь на пятом этаже...
- Потрясающе! – заулыбался и в голос стал подпевать бит-квартету.
Спустя сорок минут новоявленный певец подрулил к воротам большого дома, по первому этажу и цоколю облицованному тёмным кирпичом и светлым камнем, а вверху брусом, по периметру второй этаж выложен светлым деревом, обрамлённый с фасадной стороны террасой. С двускатной крышей, на верху которой расположился флюгер в виде семьи медведей. Мужчина оглядел с любовью жилище, поместил джип во дворе под навесом. Затем закрыл абсолютно не скрипучие ворота, немного постоял, вдыхая чистейший ночной воздух, пахнувший влагой и пихтой, рассаженной по периметру внутреннего дворика. Потом загрузился пакетами, закрыл машину и легко поднялся по небольшому широкому крыльцу в дом.
- Как доехал, полуночник? – встретил внука, ворча и скрывая тайную радость, старый мужчина, высокий еще, абсолютно белый как лунь, но с тёмными густыми аккуратно подстриженными бровями, добавляющими сходство с аристократами времён восемнадцатого века. Фигура осанистая - чувствуется военная выправка. Стройный, поджарый.