Из диктофона донеслось: «Как дела? Спасибо, нормально. Как супруга? Замечательно. Катя работает, Вовка в школе. В пятом классе. Отличник, а? Иногда четверки получает. Бывают и тройки. Как здоровье? Нормально. А на работе? Тоже ничего. Сезонное обострение…».
— Разговор с Виктором, — сухо комментировал Волков.
Диктофон бесстрастно выплевывал слова: «Как дела? Да нормально. Как жена, сын? Замечательно. Катя по-прежнему работает, Вовка в школе. Пятиклассник уже. Хорошо учится? Когда как — пятерки, четверки. Бывают и тройки. Как здоровье? Нормально. Что на работе? Работается…».
— Разговор с Артуром.
И снова слова: как дела — нормально — как жена — замечательно — как сын — сколько пятерок…
— Выключи!! — взвизгнул кто-то фальцетом. Волков быстро нажал кнопку, посмотрел на друзей. Бледный Артур нервно поправлял ворот рубашки правой рукой. Виктор делал то же самое со своей тенниской. Правой рукой. Оба синхронно отдернули руки. Друзья обеспокоен-но разглядывали друг друга. Только сейчас Эдуард заметил, что у Ивана, Томаша и Виктора одинаковые часы и что у него с Виктором тенниски одной фирмы с одинаковым узором. И что у всех одинаковые, модельные стрижки. По глазам было видно — друзья догадываются о том же.
— Что все это значит? — уже без улыбки спросил Томаш. Его физиономия, необыкновенно серьезная в этот момент, казалась восковой маской. В наступившей паузе мужчины отчетливо услышали откуда-то со стороны веранды возгласы:
— Безумно красиво, дорогая! Превосходное платье!
— Дорогая, оно безумно красиво!
— Безумно, безумно восхитительно! Оно очень тебе идет!
— Да, оно очаровательно! Прелестно до безумия, дорогая!
— О господи, — глухо сказал Томаш. Прямая линия его губ дернулась, сломалась и затрепетала. — Только не говорите мне, что наши девчонки одного…
— Молчи, молчи, молчи, прошу тебя, заткнись! — зачастил Иван, вцепившись в край стола. На его рельефном лбу отчетливо выступили бусинки пота. Эдвард сглотнул. От былого веселья не осталось и следа. Все пятеро замерли, задеревенели и теперь боялись шевельнуться. Он видел похожую сцену в каком-то фильме — стоило героям сделать резкое движение, у них под носом взорвалась бы бомба.
Тягостное, тревожное молчание. Эдуард боялся раскрыть рот, потому что это сейчас же мог кто-то повторить, а может все вместе — одновременно. Сколько раз с ним такое случалось! Наконец решился, медленно, на ощупь:
— Это значит, что…
— Это не значит ни черта, — отрубил Артур, нацелившись на Волкова пальцем. — Понял? Ничего не значит! Бред это все, глупости. Хватит. Хватит!
Артур казался перепуганным и рассерженным. Виктор осторожно потянулся к бутылке. Томаш, хотевший, было, сделать то же самое, отдернул руку, как ошпаренный. Пять пар глаз наблюдали за действиями одного человека. Горлышко мелко стучало о край стакана. Все автоматически пододвинули свои. Виктор наполнил их, не целясь, наугад бросил горсть ледяных кубиков из ведерка. Пара ледышек пролетела мимо, они упали на стол и немедленно потекли. Все тупо уставились на тающий лед.
— Ладно, — выдохнул Волков. — Побаловались и будет…
— М-да уж, — откашлялся Артур, — этот разговор зашел чересчур далеко.
— Может, в покер? — неуверенно предложил Волков.
— Пожалуй, можно партийку, — согласился Томаш. Товарищи закивали.
…День неумолимо клонился к вечеру. Под конец вытащили магнитолу и устроили импровизированные танцы. Друзья кружили своих партнерш в ритме вальса, под рок-н-ролл и свинг. Затем Томаш совершил очень легкомысленный поступок — окунулся в пруд на спор, сорвав громкие аплодисменты.
Наступила минута расставания. Эдуард в обнимку с Катей вышел провожать друзей за ворота.
— Спасибо вам, ребята, за чудесный отдых.
— Тебе спасибо, — отвечали они. Пока женщины расцеловывались, Иван улучил минутку и спросил Эдуарда:
— Как думаешь, то, о чем ты говорил… каковы будут последствия?
— Я меньше всего хочу знать ответ на этот вопрос.
Нестеров кивнул — как будто так и надо. Потом они наблюдали, как друзья идут к стоянке, к ровно выстроившимся в ряд трем седанам одинаковой модели, серебристого цвета и одной марки. Три пары очень организованно уселись в автомобили, а Витя оседлал свой спортивный мотоцикл. Процессия стартовала, из окошек высунулись и помахали руки. Они помахали в ответ.
— У тебя такие милые друзья, — Катя прижалась к Эдику теснее и положила голову на грудь. — Они так на тебя похожи. Жаль, Витя приехал один.