День проходил странно. Мы с Мишель не сговариваясь ели больше обычного, уплетая все самое вкусное, что только можно было заказать. Мы все делали максимально, так что я выставила самый сложный режим на беговой дорожке и бежала на ней до тех пор, пока пот не потек в глаза. Мы плавали в бассейне и даже прыгали в него бомбочкой, чем заработали неодобрительные взгляды других девушек. Я так нервничала, что постоянно дергала себя за мочку уха, так что Шел ударяла меня по руке, чтобы я прекратила.
К концу дня я стала ходячей катастрофой, врезаясь в косяки дверей и проходящих мимо девушек, спотыкаясь и случайно сталкивая со своих мест всё, что плохо лежало. В голове кишели мысли о провале, о том, что нас всех накажут, это пошатывало мою уверенность. В конце концов я начала бояться, что Камаэль предаст меня и расскажет всё остальным.
Ожидание было невыносимым и оно убивало меня секунда за секундой.
Вернувшись вечером в комнату, сопровождаемая по традиции тремя девушками, едва не выплеснула на них свою тревогу. Но стоило один раз посмотреть на всех них становилось понятно, им не легче. Смотри охрана внимательней, заметили бы что у нас троих на лицах всё написано, глаза широко открыты, зрачки расширены, кожа бледная. Мы были похожи на сестер-призраков из очередного голливудского хоррора.
Едва ступив вглубь гостинной в глаза тут же бросилась стопка свежих полотенец, которая необычно расположилась посередине стола.
Налетев втроем мы стали поднимать полотенца и вытряхивать их. Полли выхватила одно из полотенец для рук и рывком развернула его, из него на пол вывалился конверт.
Я тут же подхватила его, облегченно ощущая тяжесть.
Внутри лежала детально и четко нарисованная от руки карта здания, со стрелками в направлении, котором нам необходимо будет двигаться из третьего блока. На обратной стороне крупным шрифтом располагались шесть цифр, без описания их значения, но это и не было нужно. Это был код, мысленно я пропела оду Кайлу.
Стоя в кругу, плечом к плечу именно в этот момент мы поняли, это оно. Сегодня всё случится, сомнений больше нет.
Обсуждать было нечего, каждый молчал, обдумывая каждый шаг. Оставалось дождаться сигнала. Я отправила девочек в их комнаты, моля их быть осторожными, а мы с Мишель принялись делать для неё копию моей карты. Это заняло достаточно времени, чтобы она едва успела смыться и проскользнуть в свою комнату к моменту, когда двери закрылись.
Мы с Шел каждая решили ожидать момента открытия дверей в своих комнатах. Единственное напутствие, что я могла дать ей и другим девушкам, было собрать немного вещей с собой, самых удобных, забрать то, что пригодится, и одеться в то, в чем можно будет бежать. В нашем с Шел случае это была спортивная форма, уже обновленная кем-то после нашей дневной тренировки.
Глава 42
Наступила ночь. Я сидела на полу у двери, сложив ноги в позе лотоса. Рядом расположилась наволочка, служащая теперь походным мешком, вместившая в себя кое-что из еды, прихваченной с ужина, щетку и пасту, расческу, помятое старое фото, несколько комплектов нижнего белья и уже привычную хлопковую форму, состоящую из свободных брюк и рубахи. На мне была удобная спортивная форма, на ногах кроссовки, за поясом тяжелый клинок, а волосы завязаны в тугой конский хвост. Я приняла горячий душ на ночь и почистила зубы. Это все приготовления, которые я могла выполнить, и я убеждала что всё что мне нужно у меня уже есть.
Дрожащие руки держали карту и мне приходилось заставлять пальцы не сжимать её края, чтобы не замять важные участки. Кажется никогда в жизни я ещё не испытывала такого напряжения, одно ухо стало плохо слышать, а в голове сквозил белый шум. В животе завязывались узлы и я ругала себя за то, что не легла поспать. Тогда, вероятней, я бы ощущала себя лучше, сильнее.
Часы показывали одиннадцать, за дверью царила тишина, а в этой комнате я молилась. Это было нечестно, ведь раньше я не была верующей, не ходила в церковь, я лишь предполагала существование чего-то большего, но и не собиралась соглашаться с какой-либо религией. Но сейчас я просила Его, просила чтобы все получилось, чтобы этой ночью обошлось без жертв, просила чтобы Он дал мне сил и храбрости. Это было единственным, что оставалось делать в эти минуты.
А затем раздался топот ног, сердце в груди подскочило. А вдруг нас раскрыли и они идут за мной, за нами. Звук шагов удалился за дверью, я выдохнула.