— Ну что? — осведомился я.
— Все в порядке. Соседи видели, как она возвращалась домой, а негритянка подтвердила это.
Должен признаться, что я сразу же ощутил огромное облегчение.
— Я знал, — продолжал Пат, — что рано или поздно ты появишься здесь, и поджидал, чтобы попросить об одной вещи. Не надо злить моих ребят.
— Злить? У тебя же есть отличные специалисты. Отправь этих на конюшню, а мне пришли специалиста.
— Это для твоего же блага, Майк.
— Я сам способен о себе позаботиться, и ты это прекрасно знаешь, Пат.
Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Комната была не такая большая, как кабинет Шарлотты Мэннинг, но обставлена со вкусом. На стенах висело несколько картин, а полки были заставлены книгами. Книги были не только по психологии. На противоположной стороне я заметил двери в кухню и в ванную комнату. Прямо передо мной стоял мягкий низкий диван, вид которого внушал мне весьма определенные мысли. Но мне еще многое надо было сделать, и поэтому я обратился к Пату со словами:
— Не спи, капитан. Ты получаешь деньги от налогоплательщиков.
— Я и не собирался, — запротестовал он. — Я просто предоставил тебе возможность насладиться атмосферой. Если ты готов, то пошли.
Услышав, что мы направляемся к двери, перед нами предстала служанка Кетти. Она открыла дверь и послышался звонок, о котором упоминала Шарлотта Мэннинг.
— Он работает так же, когда нажимают и на кнопку? — спросил я.
— Да, мистер. И когда дверь открывается — тоже.
— А зачем?
— Когда меня нет дома, мисс Шарлотте приходится самой идти к двери. А когда она бывает занята в темной комнате и дверь открывается, она знает, что кто-то вошел.
Мы с Патом переглянулись.
— Какая еще темная комната? — поинтересовался я.
Кетти буквально подпрыгнула.
— Да, конечно, та, где она делает фотографии.
Мы с Патом почувствовали себя идиотами. Значит, она занимается фотографированием? Прекрасный повод для разговора при следующей встрече.
5
Мы сидели с Патом за кружкой пива в маленьком баре. Он поинтересовался, не нашел ли я чего-нибудь новенького. Я ответил отрицательно.
— А что насчет мотива? — спросил я.
— У меня еще не было времени этим заняться.
— А у тебя есть хоть какой-нибудь завалящий след?
— Нет. По данным экспертов, выстрел произведен из совершенно нового револьвера. Мы провели расследование, но пуля была выпущена не из проданных недавно кольтов этого калибра.
— Оружие могло быть продано несколько лет назад, а воспользовались им лишь сейчас.
— Этим мы тоже займемся, но пока пусто. Ни у кого из подозреваемых нет револьвера… По крайней мере, официально.
— Достать оружие в конце концов нетрудно. А глушитель? Убийца явно не новичок. Глушитель, разрывная пуля…
— Здесь нет ничего сложного. Глушитель мог быть предназначен для карабина. Его можно приспособить и на револьвер сорок пятого калибра.
Мы молча выпили еще по глотку.
— Тьфу! — продолжал дальше Пат. — Чуть не забыл сказать тебе, что Джордж Кэлики и Хилл Кингс сегодня утром сменили квартиру.
— Почему?
— Прошлой ночью кто-то стрелял в Кэлики через окно. Пуля оцарапала ему голову. Мы сравнили ее с той, которой убит Джек. Выпущены из одного и того же револьвера.
Я чуть не поперхнулся.
— И ты это чуть не забыл? — пробормотал я.
— Да… еще одно…
— Что еще?
— Он убежден, что это ты в него стрелял.
Я стукнул кружкой о стол с такой силой, что Пат подскочил.
— Подонок! — прорычал я. — На этот раз я ему…
— Спокойно, Майк… Возьми себя в руки. Ты же знаешь, что мы обязаны проверить и тебя. Ты уже устранил нескольких нежелательных граждан, и у нас имеется немало образцов твоих пуль. Мы сравнили их с той, что была выпущена в Кэлики, но они не похожи. К тому же нам известно, где ты был прошлой ночью.
— У тебя забавная манера рассказывать, Пат, но хватит шуток. Где же они сейчас живут?
— Да тут, на уголке, — ухмыльнулся он. — В том же доме, где живут и близняшки Билеми, но на втором этаже.
— Ты был там?
— Да, у близнецов, но я видел и тех. Мне нужно было убедить Кэлики не подавать на тебя жалобу за избиение. Это мне удалось без особого труда. Он много слышал о твоих методах.
Мы расстались с Патом у выхода из бара, и я направился в указанный дом. Если тебя обвиняют в убийстве, необходимо докопаться до самой сути. А я люблю это.
Пат поверил мне только потому, что убийца промахнулся.
Кэлики, видимо, отдал приказ портье не впускать меня в дом. Я проник в холл, как обычный жилец, и поднялся на второй этаж лифтом. Лифтеру на первый взгляд было лет тринадцать, но, присмотревшись, я дал ему уже лет тридцать. Он был тощ, и у него было насмешливое лицо. В кабине мы находились вдвоем. Когда лифт остановился, я сунул ему под нос банкноту в пять долларов.