— Ну и забавная манера встречать! — восхитилась она. — Я думала, что ты ждешь меня на дороге с букетом полевых цветов.
— Здравствуй, дорогая, — пробормотал я несколько смущенно. Потянувшись, я спросил — Который час?
Она взглянула на часы и сообщила:
— Половина восьмого.
— Господи, выходит, я проспал почти полдня!
— А сейчас одевайся и спускайся вниз. Я хочу повидать Мирну.
Я поднялся, сунул голову под кран и попытался разгладить складки на пиджаке. Посчитав, что все в порядке, я отправился вниз.
Мэри вновь поджидала меня там возле лестницы.
— Сегодня вечером вы будете сидеть рядом со мной, — заявила она сходу.
За столом начали собираться гости. Я легко нашел свое место, где было написано мое имя. Шарлотта, к моей радости, сидела напротив.
Обед прошел бы очень приятно, если бы Мэри оставила в покое мои ноги. Мирна сидела рядом с Шарлоттой. Они совершенно ничего не замечали вокруг, занятые разговором между собой. По привычке я оглядел лица присутствующих. Один из гостей показался мне чем-то знакомым. Невысокий худой мужчина с суровым лицом болтал с соседкой по столу. Я не мог слышать, о чем он говорил, но он тоже, кажется, узнал меня, так как несколько раз украдкой взглянул в мою сторону. В какой-то момент я увидел его профиль и, наконец, узнал. Это был один из тех субъектов, которых я видел входящими в заведение миссис Джу.
Я коснулся плеча Мэри и спросил:
— Что это за тип справа от вас перед толстяком?
— Это Хармон Уайлдер, наш поверенный. Занимается нашими делами. А почему вы спрашиваете?
— Из любопытства. Я, кажется, узнал его.
— Ничего удивительного. Когда-то он был одним из лучших адвокатов по уголовным делам. Но он бросил это занятие и посвятил себя более спокойной работе.
— А-а-а…
Шарлотта только что нащупала под столом мою ногу и постукивала по ней. Скоро у меня появятся синяки от дамского внимания. Мэри попыталась вовлечь меня в разговор, но Шарлотта невежливо прервала ее. Мэри, кажется, что-то заподозрила и кокетливо прошепелявила мне на ухо:
— Сегодня ночью я наконец-то буду фашей на фею жизнь.
Я ткнул ее локтем в бок, и она вскрикнула.
После обеда мы направились к корту. Я пробрался к Шарлотте и сел рядом с ней и Мирной. Все время прибывали новые автомобили. Вероятно, это были соседи, приглашенные на матч.
Прожекторы ярко освещали центральный корт, вокруг которого были расставлены скамьи. Народу собралось довольно много. Мы явились слишком поздно, и нам пришлось устраиваться на траве неподалеку от площадки. Толпа за нами становилась все плотнее.
Арбитр объявил имена игроков, и игра началась. Я никогда не видел настоящего тенниса, поэтому развлекался, глядя, как крутят головой зрители, и почти не следил за игрой. Но эти ребята знали свое дело. Каждый их удачный удар публика встречала воплями и аплодисментами.
Мирна, выглядевшая несколько уставшей, извинилась перед нами и сказала, что пойдет принять таблетку аспирина. Едва она отошла, как на ее место плюхнулась Мэри и принялась за старое. Я ожидал резкой реакции Шарлотты, но та лишь улыбалась.
Мэри хлопнула Шарлотту по плечу.
— Можно забрать его на минуточку? Я хочу его кое-кому представить.
— Сделай одолжение.
Шарлотта скорчила обиженную гримаску, но она была уверена во мне. Да, Шарлотте ничего было бояться, я принадлежал ей… Сейчас мне дико хотелось придушить Мэри прямо здесь, на травке. Мы пробрались через толпу гостей. Мэри взяла меня под руку и повела к лесу.
— Кому это вы хотите меня представить?
— Вы все такой же наивный, — констатировала она. — Просто я захотела немного побыть с вами наедине.
— Послушайте, Мэри, сейчас обстоятельства несколько изменились. Мы с Шарлоттой собираемся пожениться, и будет весьма нечестно по отношению к вам… и…
— Но я же не прошу вас жениться на мне! — возмутилась она. — Женитьба может все испортить.
Ну что было делать с такой упрямицей?
— Послушайте, — повторил я, — вы совершенно прелестны и даже нравитесь мне, но вы отравляете мне существование.
Она отпустила мою руку, но мы были уже в лесу. Темнота сгустилась, так как луна исчезла за облаками. Я продолжал говорить, пытаясь убедить ее никогда больше не преследовать меня, но даже не видел ее лица. Я слышал только, как она дышит и мурлычет под нос мотив модной песенки. Я уже исчерпал весь запас своих аргументов, когда она, наконец, сказала: