— С тебя достаточно, брат, — рычит Клементина, взмахивая рукой в его направлении. Магия прорывается через короткое пространство, отправляя моего отца в полет по воздуху. Он скользит над сидящей толпой, приземляясь в четвертый ряд, когда воздух вокруг нас разрывается от вздоха.
Мое сердце замирает в груди, пока я ищу его, испытывая облегчение, когда мгновение спустя ему удается устоять среди хаоса, даже если из него выбило дух. Боль, которую ему почти удается скрыть, только поощряет еще одно хихиканье Клементины, вызывая вспышку ярости во мне.
Я реагирую раньше, чем успеваю подумать, поворачивая пальцы в ее направлении, и с восторгом наблюдаю, как моя магия повторяет действие на нее. Воздух застревает у нее в горле, когда она машет руками в никуда, изо всех сил пытаясь дышать. Мои пальцы сгибаются в порочном восторге.
— Никогда больше так не делай. — Мои ноздри раздуваются, ярость поднимается на поверхность, когда я пытаюсь оставаться как можно более спокойной и собранной, но ее нападение на моего отца не может остаться безнаказанным.
Мгновение спустя чья-то рука ложится мне на плечо, и я испытываю облегчение, увидев рядом отца. Он здесь не для того, чтобы взять все под контроль, быть моим спасителем, он здесь, чтобы поддержать меня. Я чувствую разницу, и это дает мне силы сделать успокаивающий вдох. Моя хватка на ее горле ослабевает, когда я остро осознаю, что моя семейная драма транслируется на всеобщее обозрение.
Я закручиваюсь по спирали и веду себя иррационально. Мне нужны мои мужчины, чтобы успокоить меня.
Приняв решение, я дергаю за связь между нами, надеясь передать то, что мне нужно, не позволяя себе отвлекаться, выискивая их в толпе.
— Ничего хорошего из этого не выйдет, Клементина. Вот почему тебя с самого начала заключили в тюрьму. — Голос моего отца тверд, его пальцы сжимаются на моем плече в знак молчаливой поддержки, когда он целится пальцем в свою сестру.
— Так не должно было быть, — настаивает она, с отвращением качая головой, но насмехается мой отец.
— Ты убила нашу мать. В приступе ярости, и все из-за того, что ты не смогла стать королевой.
Какого хрена?
Готовая к тому, что она будет отрицать подобное утверждение, я наклоняю к ней голову, но, к моему удивлению, она пожимает плечами, раздраженно приоткрывая губы, прежде чем вздохнуть. — «Поцелуй смерти» был излишним.
— Ты была изгнана не просто так, вместе с аметистом и всеми существующими аметистами. Я не знаю, как ты снова оказалась здесь, но это закончится только твоей кончиной, — обещает мой отец, но Клементина просто хлопает ресницами, глядя на него, и делает шаг назад, в истинно сестринском обличье.
На ее лице появляется усмешка, глаза злобно темнеют. — О, дорогой брат, тебе нравится недооценивать меня. Это сделает твое падение еще более восхитительным. — Она делает еще шаг назад, ее пальцы сжимаются, когда она отворачивается от моего отца. — Но сейчас я должна попрощаться с тобой. Не скучай по мне слишком сильно. Кто знает, когда я смогу… удивить тебя.
— Ты никуда не пойдешь, — ворчу я, спокойная и собранная аура, которую мне наконец удалось создать вокруг себя, быстро исчезает, когда я делаю шаг к ней, но не успеваю преодолеть и половины расстояния между нами, как натыкаюсь на сопротивление.
Ничто не стоит у нас на пути, но я не могу пошевелиться. Как будто между нами невидимая стена. Недоумевая, я позволяю своей магии обвиться вокруг моих конечностей и снова направляю руку в ее сторону. Я хватаю ее за горло, этот прием так хорошо сработал раньше, но на этот раз ничего не происходит.
— Цок-цок-цок. Обмани меня разок и все такое, — размышляет она, прежде чем оглядеть комнату, как будто ищет что-то или кого-то. — Детка, пойдем. Пора уходить, — кричит она, подтверждая мои предположения.
Ее взгляд останавливается на ком-то, и я не могу не проследить за направлением ее взгляда. Сначала мой взгляд встречается с Броуди, затем перебегает с него на Рейдена, Крилла и, наконец, Кассиана. Все они, кажется, застыли на месте у подножия ступеней, ведущих на трибуну. Гнев, запечатленный на их лицах, подтверждает, что единственная причина, по которой они не рядом со мной, заключается в том, что они не могут подойти ближе.
Раздражение охватывает меня, но я быстро отвлекаюсь на море людей, расступающихся, чтобы пропустить кого-то. Не просто кого-то, а человека, к которому она обращалась. Ее детка. И когда мои глаза встречаются с его, я раскрываю рот от ужаса.