40
БРОуДИ
Т
емная магия. Темная магия. Темная магия.
Два слова, которые были выжжены в моем мозгу. Два слова, клянусь, окажутся на моем чертовом надгробии, если я не возьму себя в руки. Два слова, которые являются ключом к следующему шагу в защите королевства, и я нигде не могу их найти.
Для чего вообще нужна библиотека мага, если не для подобных вещей? Я трижды проверил каждый чертов ряд книг, и вот я здесь, пытаюсь снова пройти четвертый проход в надежде что-нибудь найти.
Я ни за что на свете не вернусь домой без этого. Это здесь, я знаю, это есть, это должно быть, но где?
Сжимая переносицу, я медленно выдыхаю, прежде чем сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Я невыразимо устал, но сон — удел слабых. Всю прошлую ночь я охотилась за занозой в боку королевства, Клементиной, но ни следа, ни слуха. Я просто знаю, что на одной из этих полок есть зацепка или хотя бы какие-то ответы, они должны быть.
Я здесь уже несколько часов. Это невесело. Ни капельки.
Каждый раз, когда я остаюсь с пустыми руками, у меня в животе растет пустота.
А что если это не здесь, потому что мой отец уже забрал это?
Черт.
Предполагается, что я не должен позволять своему разуму блуждать и думать о худшем, но этого невозможно не делать. Мой отец, моя собственная плоть и кровь, был таким же плохим, как и остальные члены Совета, и теперь, в довершение всего, он сбежал с Клементиной и ее последователями. Конечно, она вытащила его из камеры Совета, но это к делу не относится. Почему меня не произвел на свет кто-то, у кого был хотя бы намек на сострадание или бескорыстие?
Вместо этого я беспокоюсь, что мой отец на шаг впереди и уже обладает золотыми знаниями, которые я ищу.
Покачивая шеей из стороны в сторону, я делаю еще один глубокий вдох, прежде чем поднять взгляд и окинуть взглядом корешки книг передо мной.
Некоторые из них старые, некоторые новые. Большинство потертые, переплетенные в кожу, изодранные в клочья, на грани того, чтобы быть потерянными навсегда.
Золотистые заголовки переходят один в другой, когда я провожу по ним пальцами, отмечая, что тиснение на многих из них истончилось, надеясь, что это поможет мне сосредоточиться во время отчаянного поиска.
Здесь так тихо, что, когда с другой стороны комнаты раздается тихий щелчок двери, он эхом разносится по всему пространству, подтверждая, что я больше не один. Это не первый раз, когда кто-то приходит сюда, и не последний. Если они просто будут заниматься своим делом и оставят меня в покое, то все будет хорошо. Прямо сейчас мне не нужно отвлекаться, ни на что…
— Магистр Оренда, я рад снова видеть вас здесь.
Вот и все, что меня отвлекает.
— Маг Морган, взаимно, — бормочу я, не отрывая взгляда от мужчины, который стоит на дюйм слишком близко ко мне каждый раз, когда я его вижу.
Я познакомился с ним много лет назад, когда был ребенком, но он быстро дал о себе знать, когда мы прибыли на Ледниковое Озеро после нападения, и у него есть способ находить меня каждый раз, когда я здесь. Как будто у него на мне устройство слежения или что-то в этом роде.
— Что привело вас сюда, мастер? Когда вы уезжали на днях, вы говорили, что пройдет по меньшей мере еще неделя, возможно, две, прежде чем вы вернетесь.
Убирая руку с корешков передо мной, я со вздохом поворачиваюсь к Моргану. — Я же сказал тебе, пожалуйста, зови меня Броуди.
— Но вы Магистр Магов, было бы невежливо не обращаться к вам как к таковому. Кроме того, вот как…
— Если ты собираешься закончить это предложение упоминанием моего отца, я бы посоветовал тебе остановиться на этом, Морган. Я не считаю это сравнение комплиментом. Я — не он. Я не разборчив в том, как люди обращаются друг к другу. Моя единственная цель — помочь магам процветать как друг среди друга, так и в королевстве. Мой титул этого не меняет.
Он оценивающе смотрит на меня, поправляя очки на переносице и наклоняя голову набок. Каждый раз, когда он это делает, я чувствую себя так, словно нахожусь под увеличительным стеклом. И когда я говорю «каждый раз», я имею в виду, что каждый раз, когда он видит меня, он делает одно и то же. Как будто он ждёт, пока все мои тёмные секреты просочатся между нами, чтобы он смог по-настоящему узнать меня. Этого не произойдет, но даже если бы и произошло, там не было бы ничего, за что мне было бы стыдно или неловко.