1.
- Исидора Власьевна, не сочтите меня нахалкой, но скажите, как можно объяснить такое необычное имя и отчество у семейного психолога? Мы с вами знакомы уйму лет, но я до сих пор не осмеливалась у вас об этом спросить, - поинтересовалась Мария Петровна, опускаясь в глубокое кресло.
- Вы что думаете, это я сама придумала? Скажем, решила поработать в цирке укротительницей диких зверей, да потом всё перерешила?
- Не обижайтесь только, Бога ради! Если вам мучительно ответить, то пусть мой вопрос остаётся без ответа.
- А чего вы ожидали от заведующего сельским клубом? - продолжила Исидора, - большого поклонника Есенина, у которого вопреки ожиданиям вместо сына рождается дочка? Если бы Есенина звали Сашей, всё было бы много проще. А к чему вы об этом так неожиданно вспомнили?
- Всё дело в том, что в помощи психолога нуждается мой, ну скажем, хороший знакомый. И зовут его Парис Олегович.
- Теперь понятно! И как же угораздило беднягу заполучить такое? Ни за что не поверю, что его папа пал жертвой бессмертного Гомера.
- Вы правы, Исидора Власьевна, не в папе дело, а в маме.
- И что же с мамой не так?
- Внезапное оцепенение перед Западом, я бы сказала. Ну, посудите сами, не могла же, в конце концов, несчастная женщина назвать ребёнка Парижем?
- Да, Мария Петровна, самое время начать собираться по выходным в каком-нибудь актовом зале носителям необычных имён, - засмеялась Исидора. И что же? Если невмоготу именоваться Парисом, наверное, следует сменить Париса на что-нибудь менее броское?
- Не в Парисе дело. Он вполне сжился со своим именем, и даже, согласился на уменьшительную форму Парик, что указывает на полное его психическое здоровье. Но вот его жена…
- Так и начинали бы с жены, - заметила Исидора.
- Вся беда в том, что я жены вовсе не знаю, а Парик работает со мной в одном отделе и я... - при этих словах Мария покраснела, - некоторым образом становлюсь в ваших глазах лицом заинтересованным.
- Я приворотами, Маша, не занимаюсь, особенно с лицами женатыми.
- Нет, нет, - быстро проговорила Мария, - ничего подобного я не хочу.
- Правда не хотите? - хитро улыбнулась Исидора.
- Пока, точно не хочу, - потупилась Мария.
- По дружбе, значит?
- Не знаю, может быть, - ответила Мария, не поднимая глаз.
- Хорошо, - подвела черту Исидора, - расскажите в двух словах, в чём проблема. И если вопрос серьёзный, мне придётся встретиться с Парисом Олеговичем в этом кабинете, причём вместе с женой. Надеюсь, Парис Олегович в состоянии оплатить услуги психолога? Вы ему скажите, что первый сеанс бесплатно.
2.
Парис Олегович Ставбунов вступал в тот период жизни, когда изысканные десерты бытиия превращаются в еду привычную, чуть ли не повседневную. Ощущая себя частью бесконечной пасторали: с застывшим пейзажем, недвижимым воздухом, неспешно уходящим временем, он с равнодушной покорностью сливался с новой для него реальностью.
- Ставбунов, опять мечтаешь о чём-то? – навалилась грудью Мария Петровна на сидящего за компьютером коллегу.
- А, Маша, привет! – не в силах обернуться произнёс Парис Олегович.
- Парик, как освободишься, выйдем в коридор, поговорить надо,
- произнесла Мария Петровна, освобождая Париса Олеговича.
От жаркого женского тела спина Ставбунова покрылась испариной.
- Что-то серьёзное? - поинтересовался он.
- Тебе судить, - ответила женщина и загадочно улыбнулась.
Через минуту Ставбунов забыл слова Марии Петровны, и вновь предался размышлениям.
- Не то, что бы они стали с Верой отдаляться, скорее, они стали спокойнее в своих отношениях, - подумал Парис о жене. А как иначе? Ведь столько лет прошло! Появилась уверенность в себе, в Вере он был уверен всегда. Вероятно, что-то подобное испытывает она. Мы никогда не говорили на подобные темы. И к чему разговоры? Лишь для того, что бы лишний раз понять, что прав, а, следовательно, не так уж глуп?
- Парик, вставай, пойдём, покурим! - опустила руку на плечо Ставбунова Мария Петровна.
- С тобой никогда не бросишь! - упрекнул Машу Парис, вставая из-за стола.
- Ты знаешь, Парик, у тебя не мужские губы! - заметила Мария Петровна.
- Вот как? – удивился Ставбунов, - а какие же?
- Ну, посмотри на Сидельникова, - вот эта половая щель, - и есть настоящий мужской рот.
Парис невольно посмотрел на рот Сидельникова и не нашёл в нём ничего особенного.
- Вот именно, - угадала мысль Парика Маша, - ничего особенного, а у тебя аккуратнейшей рот, бантиком, и ещё глаза.
Маша в подтверждение слов разрезала воздух рукой, что означало, «добавить ей больше нечего».
- Ладно, ладно, - осторожно подтолкнул Парис Машу к дверям, - с тебя сигарета, раз я так хорош!
Маша кивнула в знак согласия.
- Вы куда? – поправил очки Сидельников, - опять вместе? Сладкая парочка!
- Я на его рот спокойно смотреть не могу, - тихо произнесла Маша, на харю хоть стринги надевай.
Выйдя на балкон чёрного хода, Маша свесилась через перила и прокричала:
- Ставбунов, а что если свалилась с балкона, ты бы меня жалел?
- Исключено! У тебя длинные ноги, у меня отличная реакция. Сигарету давай!
- Парик, ты с женой такой же романтик?
- Такой же! - ответил Парис Олегович и прикурил обе сигареты.
- Спасибо! - поблагодарила Парика Маша и прилепилась к нему бедром.
Затем, лукаво улыбнулась и выпустила дым поверх головы Ставбунова.