На велосипеде путь до посёлка Зареченский оказался долгим. Я натёр с непривычки кожу на ягодицах о жёсткое велосипедное седло. Футболка у меня на спине (под рюкзаком) и подмышками пропиталась потом. Но время пути я рассчитал правильно: приехал в посёлок до окончания рабочего дня, когда жители Зареченского поедут с работы (из города) домой.
Проехал через мост — ожидаемо обнаружил, что дневная жара разогнала с берега всех рыбаков. Речка уже обмелела. Выглядела она сейчас вдвое уже, чем весной. В девяносто первом году её берега казались дикими и неухоженными. На месте будущего песчаного пляжа красовались камыши и принесённые сюда в половодье коряги.
Лизина панама прекрасно спасала мою голову от солнечных лучей, а моё лицо от любопытных взглядов. Я представил, как Вовчик с коллегами через пару дней будут опрашивать местных, не появлялись ли в посёлке «незнакомые люди». Те им ответят, что видели тут странного мужика на велосипеде, с большим рюкзаком и в дурацкой белой шапке.
За мостом я уверенно свернул влево. Маршрут на остров я прекрасно помнил. Ещё из прошлой жизни знал, что «островом» зареченские жители называли часть своего посёлка, отделённую от основного скопления домов узким бурным ручьём. Ручей впадал в реку. Он был примерно метровой ширины. Через него дорога на остров шла по деревянному мосту.
На острове стояли всего четыре дома. Они теснились между ручьём и оврагом. Занимали походившую на квадрат площадь. От берега реки до двух ближайших островных домов было примерно два десятка метров. На этой площади (от проходившей у заборов дороги до берега) расположились огороды, которые сейчас выглядели заброшенными, поросшими сорной травой.
Я проехал через мост, преспокойно направил свой велосипед к заборам. Заборы рядом с домами окрасили совсем недавно. Я отметил это ещё в прошлый раз. Прекрасно помнил, что все четыре дома на острове сейчас пустовали. Их хозяева в эти дни отдыхали на морском побережье. Поэтому я преспокойно подкатил к калитке ближайшего дома, слез с велосипеда.
Тогда, мы через мост из досок не поехали. Оставили мою «шестёрку» на берегу ручья. Пошли на остров пешком. Втроём: я, Женя Бакаев и Коля Синицын. Прислушивались и приглядывались. Переговаривались в полголоса. Коля не убирал руку с рукояти табельного пистолета. Позже я сообразил, что только Синицын в тот день изначально верил, что утренний анонимный звонок Бакаеву не был розыгрышем. Мы с Женькой воспринимали тот выезд, как прогулку на природу. Наше отношение к той поездке изменилось, когда во дворе дома (смотревшего на речной берег и граничившего с оврагом) мы увидели бежевый «Москвич» с кузовом «универсал».
Коля выразил тогда нашу общую реакцию на находку двумя словами:
— Блин горелый…
Место для наблюдательного пункта я придумал, когда писал в прошлой жизни книгу «Суда не будет» (сюжет которой был основан на событиях, произошедших в Нижнерыбинске в июле девяносто первого года). Тогда герой романа поначалу проник не во двор, где стоял автомобиль преступников. Свой пункт наблюдения он расположил в соседнем доме на чердаке. То решение и теперь мне показалось вполне разумным. Хотя цель моего появления в посёлке Зареченский отличалась от целей главного героя книги. Калитка дома со стороны основной части посёлка не просматривалась. Поэтому я не торопился: вскрыл замок на ней за полторы минуты.
Закатил во двор дома велосипед, прикрыл калитку и по-хозяйски огляделся. Отметил, что сарай удачно заслонял двор от чужих взглядов со стороны ручья. Убедился, что кусты малины мешали просматривать этот двор со двора соседей. Прислонил велосипед к забору, отнёс рюкзак на крыльцо дома. Убедился, что сейчас (как и тогда) сарай в этом дворе заперт лишь на металлический крюк. В пропахший гнилыми овощами сарай я спрятал свой велосипед. Вернулся к входу в дом, взглядом отыскал на земле в шаге от крыльца плоский камень — достал из-под него ключ (этот тайник «тогда» обнаружил вездесущий Коля Синицын).
Замок я открыл без проблем. Дом поприветствовал меня скрипом дверных петель, духотой и запахом валерианы. Я громко чихнул, поставил на пол в узкой прихожей рюкзак и подошёл к окну. Примерно пять минут смотрел через щель в тюлевых занавесках в сторону забора и калитки. Никакого движения там не заметил. Как не услышал и «посторонних» звуков в доме. Я заскрипел деревянными половицами — прошёл в гостиную. Отметил, что теперь мне этот дом на острове уже не виделся столь просторным, как в прошлый раз (когда мы наведались сюда с Колей). Я пересёк первый этаж и поднялся по лестнице.