Вовка заявил, что рад моему приходу. Пригласил меня за стол. Но я ответил, что сперва повидаю любимую племянницу (махнул букетом цветов, тряхнул тряпичной сумкой, где лежала тетрадь с «романом» и кулёк с конфетами). Надя указала на дом — я направился к веранде. И уже на пороге отметил новое отличие сегодняшнего дня от «прошлого». В доме сейчас было тихо: молчал телевизор. Хотя я точно помнил, что в прошлый раз Лиза до позднего вечера не отходила от телеэкрана. С букетом наперевес я пересёк веранду, прихожую и кухню. Вошёл в гостиную, увидел свою племянницу сидящей на диване с толстой книгой в руках.
Светловолосая, синеглазая кукла в платье цвета голубой металлик сидела на диване рядом с Лизой. И тоже смотрела в книгу, словно тоже увлеклась чтением. Лиза нервно покусывала нижнюю губу, водила указательным пальцем по странице. Меня она заметила не сразу. Подняла глаза, когда услышала рядом с собой скрип половиц. Первым делом она взглянула на гладиолусы. Примерно пять секунд Лиза разглядывала их, словно соображала, что именно я держал в руках. Затем посмотрела на моё лицо и восторженно выдохнула: «Димочка!» Племянница резво соскочила с дивана и крепко сжала в объятиях мою талию.
При этом она случайно закрыла книгу. Я увидел на обложке книги надписи: «Виктор Гюго. Собор Парижской Богоматери». Подумал: «Любимая книга Нади». Вспомнил, что в прошлый раз Лиза осилила этот роман уже после смерти матери. Да и то не сразу — когда училась в восьмом или в девятом классе. Тогда она отозвалась о книге Гюго двумя словами: «На любителя». Хотя к тому времени уже одолела (по собственному желанию) «великое пятикнижие» Достоевского и все книги из серии «Библиотека приключений», что были в городской библиотеке. Я выждал, пока племянница меня отпустила, вручил ей цветы и конфеты.
Лиза приняла букет с серьёзным видом, обронила:
— Димочка, подожди минутку.
Поспешила на кухню — я услышал, как она загрохотала там посудой.
Вернулась Лиза уже без цветов. Сообщила, что поставила их в воду. Посмотрела на тетрадь с «романом» «Барби против космических пиратов», которую я держал в руке.
Заглянула мне в глаза и тихо спросила:
— Димочка, ты прочёл?
— Конечно, — ответил я. — Даже два раза. И оба раза читал с огромным удовольствием.
Лиза улыбнулась, показала мне ямочки на щеках.
Я добавил:
— Честно тебе скажу: пока это твоё лучшее творение. Ты очень быстро прогрессируешь.
Лиза тряхнул косичками и заявила:
— Следующая книга будет ещё лучше. Димочка, вот увидишь!
— Жду её с нетерпением, — сказал я. — Когда мне за ней зайти?
Лиза задумалась, закусила нижнюю губу.
— Давай… не завтра? — сказала она. — В понедельник вечером. Нет, во вторник.
Она рукой указала на диван и сообщила:
— Хочу прочесть маминого Гюго. Выясняю, что именно маме в этой книге так понравилось.
Мне послышались в Лизином голосе грустные ноты.
— И как? — спросил я. — Интересный роман? Тебе он нравится?
Лиза дёрнула плечом.
— Ничего так…
Она чуть скривила губы и пояснила:
— Я только начала его. Но… читать можно. Хотя это точно не мой любимый Жюль Верн.
Племянница развела руками, печально вздохнула. Посмотрела мне в лицо.
Я увидел в её глазах отражение своей головы, над которой словно нимб светилась электрическая лампа.
— Димочка, — сказала Лиза, — ты же говорил, что я должна понять интересы своего читателя.
Она указал рукой на книгу «Собор Парижской Богоматери» и сообщила:
— Вот. Я разбираюсь.
С Лизой я пробыл в гостиной три четверти часа.
За это время мы обсудили с племянницей её рассказ «Барби против космических пиратов». Я вслух прочёл Лизе те моменты из рассказа, которые мне особенно понравились. Указал на особенно часто встречавшиеся в тексте орфографические ошибки — озвучил соответствующие правила русского языка, которые Лиза пока в школе не проходила. Лиза кивала головой и обещала, что непременно исправится. Сказала, что «возьмётся» за изучение правил русского языка самостоятельно (чтобы не краснеть перед читателями).
Вздохнула, погладила меня по руке и заявила:
— Как хорошо, что у меня есть ты, Димочка. Тебя я нисколечко не стесняюсь. Честное слово.
Она махнула рукой.
— А ошибки — это не страшно. От них я скоро избавлюсь. Вот увидишь, Димочка.