В голосе Соколовского прорезались грозные, решительные ноты.
Лёша взмахнул рукой — сверкнул камнем в перстне, сигаретным дымом прочертил в воздухе изогнутую линию.
— Это очень серьёзные люди, — заявил Соколовский. — Очень! Из столицы. Но они меня уважают. Так мне и сказали. Поэтому они не полезли в мой город со своими делами. Обратились ко мне за помощью. Потому что я здесь главный. Здесь я всё решаю. Они попросили, чтобы я разрулил проблемы очень уважаемого в нашем городе человека.
Соколовский откинулся на спинку кресла, снова приложил к губам сигарету.
Он выглядел уверенным в себе, едва ли не грозным. Теперь Лёша словно и не замечал направленный на него ствол пистолета.
— Дмитрий Иванович, ты понимаешь, о проблемах какого человека я говорю?
— Фролов.
— Точно. Фролов.
Лёша указал на меня перстнем и сигаретой.
— Ты знаешь, что Виктор Семёнович Фролов, племянник бывшего первого секретаря Нижнерыбинского горкома КПСС? — спросил Соколовский. — Его дядя сейчас в областном центре, на хорошей должности. Не на пенсии, как многие считают. У него большие покровители в столице. Которые многое могут. Очень многое, Дмитрий Иванович.
Соколовский усмехнулся, пожал плечами и сказал:
— Дмитрий Иванович, мы-то с тобой понимаем, что первые секретари КПСС только считаются бывшими. Они по-прежнему у власти. Пусть и называют себя теперь иначе. Вон они все: каждый день мелькают на экране телевизора. Да что я тебе объясняю? Ты и сам это всё прекрасно знаешь. Поменялись лишь названия партий. Люди во власти остались прежние.
Лёша склонился над столом, дотянулся сигаретой до пепельницы. Выставил напоказ свою покрытую чёрными волосами грудь.
— У этого Виктора Фролова случилось… недоразумение с женой, — сказал он.
Соколовских скривил губы и добавил:
— Я в подробности дела не вникал. Напряг свои связи в прокуратуре. Дело замяли. Недёшево мне это обошлось, скажу я тебе. Жадные пошли нынче менты. Возомнили себя кооператорами в законе. Всё вроде бы наладилось. Дело против Фролова закрыли. Все счастливы и довольны. А тут со мной недавно снова связались. Пожаловались на эту… следачку Рыкову.
Лёша развёл руками. Над столом вновь закружили чешуйки пепла.
— Никак не угомонится она с делом Фролова, — сказал Соколовский. — Воду мутит. Не успокаивается. Деньги не взяла. А я ведь через своих людей хорошие деньги ей предлагал! Правду тебе говорю, Дмитрий Иванович. Огромные деньжищи твоей невестке сулил. Путёвку в Крым ей с моей подачи дали, между прочим. Просто за то, чтобы она спокойно на жопе сидела.
Лёша хмыкнул, покачал головой. Капли пота на его любу блеснули подобно камню на перстне.
— А она? — произнёс Лёша. — Она всё ещё суёт свой нос, куда её не просят. Вот так вот. Я с этим Фроловым, конечно, не сват и не брат. Но люди в Москве волнуются. Правда. Намекнули, что сами с ней разберутся… если у меня не получится. Так что не обессудь, Дмитрий Иванович. Выбора у меня не было. Ведь я же обещал. Слишком уж неугомонная жена у твоего брата.
Соколовский театрально вздохнул. Потряс сигаретой.
— Но теперь я понял, что поспешил, — заявил он. — Это хорошо, что Серый не справился с заказом. Правда. Не случилось непоправимое. Нужно было сразу посоветоваться с тобой. Прежде чем принимать кардинальные решения. В конце концов, она жена твоего брата. Жаль, что я сразу об этом не подумал. Тебя бы она послушала… послушает. Ведь так, Дмитрий Иванович?
Лёша заглянул мне в глаза. Он отмахнулся от колец дыма, зависших радом с его лицом.
— Дмитрий Иванович, — сказал Соколовский, — я хорошо заплачу за помощь. Достану для семьи твоего брата путёвки на конец августа в хороший сочинский санаторий. Организую для них внеочередные отпуска. Правда. С моими связями и влиянием в городе это будет несложно. Посоветуйтесь с братом. Озвучьте мне конечную сумму. Я не поскуплюсь. Ведь ты же меня знаешь…
— Сорок тысяч рублей, — сказал я.
— Сколько⁈
Лёша откинулся на спинку кресла, уронил на стол комок сигаретного пепла. Его удивление мне показалось наигранным. Я отметил, что Соколовский будто бы расслабился и даже слегка повеселел.
— Сорок тысяч рублей, — повторил я.
Лёша покачал головой, усмехнулся.
— Недёшево теперь следачки стоят, — сказал он. — Серый за свои услуги просил поменьше.
Соколовский развёл руками и заявил: