Зинон вышла из кухни, через минуту громко хлопнула входная дверь. Алиса, за неделю так и не привыкшая к импульсивности своей новой знакомой, вздрогнула.
Это была странная неделя, самая необычная и самая сумасшедшая за всю ее семнадцатилетнюю жизнь. Зинон не бросила ее на улице, притащила в свою двухкомнатную квартиру на окраине.
— Вот моя берлога, — с гордостью заявила женщина, едва переступив порог. — Тут слегка не прибрано. — В ее голосе не слышалось ни тени смущения из-за царившего в квартире кавардака, только констатация факта. — Я так привыкла. Да и некогда мне, работаю с утра до ночи. Но ты, если что, можешь навести здесь порядок, я обижаться не стану. — Зинон сбросила кроссовки, нетерпеливо посмотрела на топчущуюся у порога Алису. — Ну, что стоишь, красотуля? Бросай свои манатки, раздевайся. Походишь пока босиком, тапок у меня для гостей не предусмотрено.
Алиса аккуратно поставила пакет с вещами в углу крошечной прихожей, прошла в гостиную.
— Присаживайся. — Зинон сгребла с продавленного дивана ворох одежды. — Разговоры разговаривать будем, думать, как тебе жить дальше.
Предложение было очень рациональным и очень практичным. Оно сводилось к одному — «нужно развести этого урода на бабки».
Алиса не сразу поняла, что это означает, но Зинон все очень доходчиво объяснила:
— Все твои беды, красотуля, из-за чего? Из-за дремучей наивности! Но даже не это главное. Тебе не повезло, ты нарвалась на подонка. Он тобой попользовался и вышвырнул за дверь без выходного пособия. Сто баксов не в счет, это сущие пустяки. А потом тебя, дуреху, бросили любимые родители. Это тоже некрасиво, но, как я понимаю, повлиять на твоих чокнутых стариков у нас нет никакой возможности. И не смотри на меня так, красотуля! Даже кошка своего котенка одного не бросит, а тут родная мать! Я вот подумала — и придумала. Мы сейчас быстренько едем к моему знакомому гинекологу. Она проводит осмотр, устанавливает факт изнасилования, берет необходимые анализы, дает нам соответствующие бумажки. После этого можно переходить к активным боевым действиям...
Визит к гинекологу Алиса запомнила плохо. Помнила, что от стыда ее мутило, что несколько раз она порывалась уйти, но ее останавливала Зинон:
— Сиди, дуреха! Я знаю, что делаю. Без бумажки ты букашка, а с бумажкой — человек. Сиди, от тебя не убудет.
С нее не убыло, но сил не осталось ни душевных, ни физических. К вечеру Алиса уже плохо понимала, где она и чего от нее хочет неугомонная Зинон. Девушка отказалась от ужина, рухнула на скрипучую раскладушку и отключилась до самого утра. А утром благодетельница ознакомила ее со своим гениальным планом.
План сводился к одному: с помощью угроз и шантажа вытянуть из Клима деньги. Десять тысяч долларов. Астрономическая сумма... Зинон бралась осуществить «техническую» часть операции: выяснить адрес Клима, узнать его привычки и номер телефона. Каким именно образом она собиралась это сделать, Алиса не знала и знать не хотела. Особенно в свете того, что самая грязная работа по «разведению на бабки» отводилась именно ей. В этом вопросе Зинон была категорична:
— Ты должна сделать это сама, красотуля. Учись держать удар и не спускать обиды. Он тебя оскорбил, использовал и выбросил, а перед этим над тобой вдоволь поизмывались его дружки. Тебя, как котенка несмышленого, чуть не утопили в бассейне! И ты хочешь оставить это безнаказанным? Чтобы эти мажоры испоганили жизнь еще не одной такой доверчивой дурехе? Алиса, я помогу тебе лишь при условии, что ты изменишься, перестанешь быть такой рохлей. Я не занимаюсь благотворительностью, и мне не нужен балласт в виде затюканной бесхребетной девахи. Если у нас все выгорит, мы знаешь как с тобой развернемся?! Только для этого тебе придется постараться. Ну, разозлись же как следует!
Разозлиться не получалось, как Алиса ни старалась. Она боялась предстоящего безумно, до дрожи в коленках. А еще она не верила, что у них с Зинон может что-нибудь получиться. У Клима наверняка очень влиятельные родители. Они не допустят, чтобы их любимого сына шантажировала какая-то девица.
— Правда и закон на твоей стороне, — уговаривала ее Зинон. — Если дело дойдет до суда, у нас есть неопровержимые доказательства.
— А дело может дойти до суда? — Алиса испугалась еще сильнее. Хотя куда уж сильнее!
— Если ты поведешь себя правильно, до суда, дело не дойдет. Нам ведь не нужна его шкура, нам нужны только его деньги.
— Но десять тысяч долларов — это же очень много!
— Не много! Считай, что ты их уже отработала на той даче. Все, закрыли тему!
На подготовительную часть ушло меньше недели, Зинон оказалась на удивление проворной. Она узнала о Климе практически все: начиная с его гастрономических пристрастий, заканчивая любимой маркой автомобилей.
— Все просто, красотуля! Расторопность — раз. Острый ум — два. Но главное — связи. Охранник панкратовской дачки оказался моим старинным приятелем. Мы с ним хорошо так посидели, под сто грамм он мне все рассказал. В общем так, красотуля, час «X» назначаем на утро субботы. У этого козла на субботу запланирована рыбалка. На речку он пойдет один, потому что никто из его дружков этим делом не увлекается. Место я тебе покажу. Там очень уединенно, вашему разговору никто не помешает.
— Ты со мной не пойдешь? — на всякий случай спросила Алиса, уже зная ответ.
— Нет, красотуля! Ты пойдешь одна.
Над заводью плыл туман. Вода была теплой, как парное молоко. Клим не устоял перед искушением — окунулся.
Эх, любит он рыбалку! За эти уединенность и безмятежность, за редкую возможность побыть наедине с самим собой и своими мыслями. Сегодня выдался тот благословенный день, когда в голове Клима не было вообще никаких мыслей, во всяком случае, серьезных. Так, необременительная чепуха: образы, обрывки приятных воспоминаний.
А вспоминал он по большей части девчонку-подкидыша. Царапнула она его закаленное мужское сердце. Клим даже подумывал ее разыскать. Не через Дашку, нет. После той памятной вечеринки Дашка дуется и на контакт не идет. Можно пойти другим путем — узнать у Виктора, по каким дням у его обидчивой сестрицы занятия в инязе, и отловить там свою зазнобу...
...За спиной что-то хрустнуло, отвлекло от приятных размышлений, Клим неторопливо обернулся и присвистнул от удивления. Оказывается, медитируя на бережке, он достиг той стадии просветления, когда фантазии обретают плоть.
— Доброе утро, — вежливо сказало наваждение и рассеянно посмотрело на свои босые ноги.
Клим тоже посмотрел. Этим утром выглядела она как-то иначе. Может быть, оттого, что вместо допотопной плиссированной юбки на ней были джинсы. Простенькие, но вполне современные. Правда, со своей джинсовкой распрощаться она пока не решалась, куталась в нее, словно на дворе стояла студеная осень, а не теплое летнее утро.
— Привет! Ты ко мне?
Девчонка молча кивнула.
— Тогда иди сюда. — Клим похлопал по расстеленному на песке покрывалу. — Присаживайся. А как ты меня нашла?
Девчонка проигнорировала вопрос, присела рядом. По-другому выглядела не только ее одежда, но и лицо. За те несколько недель, что они не виделись, девчонка успела повзрослеть. Он сразу это почувствовал по сосредоточенному взгляду, по напряженной морщинке между бровями, по не по-детски серьезной складочке в уголке рта. Думать, что причиной такого стремительного взросления стал он сам, не хотелось. В жизни каждой девочки рано или поздно случается первая ночь и первый мужчина. И он, Клим Панкратов, еще не самый худший вариант. К тому же она не дала ему возможности оправдаться, сбежала, не оставив даже прощальной записки. А он, может быть, страдал...
— Ты тогда так быстро исчезла, как предрассветный туман. — Клим решил, что такой девушке, как эта, хрупкой и неискушенной, должна понравиться лирика. — Я тебя искал.
На мгновение ее губы изогнулись в саркастической улыбке, и он вдруг понял, что лирика не пройдет.
— У меня были неотложные дела.