К сожалению, сегодня человек не сумел еще по-настоящему воспользоваться тем удивительным даром, который сформировался Природой в результате длительной эволюции живого вещества. Он не познал еще в достаточной степени этой логики. Усвоив отдельные ее законы, позволившие создавать машины и все то, что мы сегодня называем “второй природой”, человек не познал главного: он не научился понимать того, что существуют и другие законы, которые он, может, еще и не знает, что существует запретная черта, которую человек не имеет права переступать ни при каких обстоятельствах. Что человек не так уж и свободен, что существует система запретов, нарушая которые, он разрушает свое будущее.
Вот почему человек сегодня и подошел к краю пропасти. И пока не ведает об этом. Еще один неосторожный шаг - и он сорвется в бездну. Жестокая реальность состоит в том, что слова о пропасти - это не просто эффектная фраза. Она отвечает тому, что имеет место в действительности: на самом деле, один неосторожный шаг, одно неосторожное действие - и человечество может исчезнуть с лика Земли. И только разум - не разум отдельного человека, а Коллективный Разум человечества - способен предотвратить грядущую катастрофу. И задача отдельных людей, отдельных разумов - разбудить Коллективный Разум - интеллект человечества и направить сегодня его усилия на предотвращение пока еще не неотвратимого!
Сложившуюся ситуацию уже давно начали осознавать ученые. И в этой череде мыслителей, вероятно, первым сказал предупреждающее слово В.И. Вернадский. Еще в начале века (в 1904 году) с трибуны Московского университета он сказал о том, что человек превратился в основную геологообразующую силу планеты. А несколько позднее Вернадский начал говорить о том, что человеку, для того чтобы сохранить себя в биосфере, придется взять ответственность не только за судьбы общества, но и биосферы в целом. И человек должен проникнуться ответственностью за грядущее. Добавлю: это единственный путь сохранения человечества. За Вернадским последовала череда других мыслителей - Леруа, Тейяр де Шарден… и многие, многие другие, которые в той или иной форме говорили о том, что для сохранения рода человеческого биосфера должна перейти в новое состояние, которое Леруа однажды назвал ноосферой, т.е. сферой Разума.
Ученые в своей среде говорили о неминуемой катастрофе, а жизнь между тем шла своим ходом, мало согласуясь с их пророчествами. Общество продолжало зарабатывать деньги, ссориться, воевать, а главное - рассматривать окружающий мир как нечто независимое от их страстей, стремлений и действий, как неисчерпаемую кладовую - кладовую, где лежит все необходимое для удовлетворения непрерывно растущих потребностей людей и их эгоистических стремлений. Мир принадлежит человеку, все, что вокруг нас, существует для нас - вот такая аксиома нам досталась от наших далеких предков и укрепилась в сознании современного человека. И чем мощнее техника, чем совершеннее наука, тем прочнее в сознании людей укрепляется мысль о своем беспредельном могуществе.
Но далеко не все так однозначно и просто: кое-что начинает постепенно меняться в сознании людей. То, что было еще недавно достоянием отдельных мудрецов, постепенно становилось видимым и доступным широким кругам неспециалистов. Люди во все большей и большей мере стали осознавать неизбежность надвигающихся трудностей, несоответствие своих потребностей и действий возможностям оскудевающей Природы. И однажды это ощущение опасности и необходимости активных действий, или то, что естественно назвать необходимостью проявления ответственности за будущее, дошло и до сознания политиков и других сильных мира сего. И мнение ученых перестало казаться чудачеством.
Я надеюсь, что осознание возможной вселенской катастрофы, уже побуждающей к определенным действиям, означает начало изменения направления траектории развития общества, его эволюции, а может быть, лучше сказать, и начало нового этапа антропогенеза, ибо будущее человечества, если оно состоится, будет очень мало похожим на образ жизни современного человека.
Основание для такого утверждения, вселяющего определенный оптимизм, я вижу в существовании ряда международных решений (протоколов), принятых на уровне Организации Объединенных Наций, и особенно принципа “sustainable development”, декларированного Конгрессом в Рио-де-Жанейро в 1992 году. Даже сам факт, что в столицу Бразилии съехалось несколько десятков государственных деятелей высшего ранга, для того чтобы обсуждать проблемы взаимоотношения Природы и общества, означает очень многое! Но, однако, я не рискнул бы называть этот факт эпохальным поворотом в судьбах цивилизации. До него еще весьма далеко!
В самом деле, я уже сейчас вижу не только благо в этих коллективных акциях - протоколах и решениях международного уровня. Я вижу и одну грозную опасность в развитии подобного процесса. Угрозы идут снова от человеческого эгоизма, который вкупе с невежеством и рыночной стихией начинает использовать экологические трудности как рычаг для собственного обогащения и политических игр в интересах узкой группы наций или даже отдельных лиц. Наша беда состоит в том, что не политику и экономику используют для преодоления энвайроментальных трудностей, т.е. сохранения и развития собственного биологического вида, наделенного разумом. Отнюдь не редко происходит и нечто обратное: энвайроментальные трудности начинают играть роль инструмента для решения политических проблем и служить источником нового типа обогащения.
Так, например, выводы Монреальского протокола 1988 года, ограничивающего использование в холодильной промышленности хлорсодержащих хладонов, вряд ли допускают однозначную оценку. Эти хладоны, на самом деле, оказывают вредное влияние на состояние озонового слоя, впрочем, как и многие другие обстоятельства. Но Монреальский протокол рассматривает их в качестве основного агента, разрушающего озоновый слой. И требует закрытия предприятий, которые производят холодильные установки с подобным типом хладонов. И накладывает жесткие санкции за невыполнение условий протокола. Но подобное требование и утверждения об особой роли хлорсодержащих хладонов (как бы единственной причине, вызывающей утончение озонового слоя) кажутся не столь уж бесспорными. Так, в 1995 году российским ЮНЭПкомом по просьбе Министерства науки России под моим председательством был проведен подробный анализ существующего экспериментального и теоретического материала об особенностях изменения толщины озонового слоя и причинах его изменения. Этот анализ со всей очевидностью показал, что любые категорические утверждения в этом вопросе недопустимы и они, вероятнее всего, инициированы фирмами, которые изготовляют холодильную технику на основе другого типа хладонов. И таких примеров можно привести множество: объективный научный анализ нередко заменяется лоббированием интересов тех или иных коммерческих организаций. Это очень опасный симптом, способный зачеркнуть благие помыслы мировой общественности. Она должна быть об этом предупреждена.
Нечто подобное происходит и с важнейшим принципом “sustainable development”. Разработанный комиссией под руководством бывшего премьер-министра Норвегии мадам Брутланд и объявленный на конгрессе в Рио-де-Жанейро в 1992 году, он, безусловно, являет собой шаг в нужном направлении. Однако…
Я бесконечно боюсь революций - ни одна из них не приводила к целям, которые они декларировали. Поэтому какие-либо революционные перестройки, будь это смена политических режимов, а тем более одномоментный отказ от традиционных взаимоотношений Природы и общества, крайне опасны. И я неукоснительно придерживаюсь принципа: действовать следует крайне осмотрительно, но думать надо революционно. Это означает, что прежде чем действовать, реальность должна быть обнажена: “правда и только правда”, как об этом говорят юристы. И все же “правда”, т.е. истина, никогда до конца не известна и действовать следует крайне осторожно.
Вот и принцип “sustainable development” я склонен рассматривать не как некий абсолют, а в качестве своеобразного разведывательного осторожного шага, задерживающего движение к пропасти. Я думаю, что и мадам Брутланд, составлявшая этот документ, руководствовалась, прежде всего принципом врача - “не навреди!” Однако принцип “sustainable development” был воспринят обществом, не без старания политиков, как некоторый абсолютный рецепт преодоления энвайроментальных трудностей. Еще раз подчеркну: он был воспринят широкой общественностью и правящими силами не как некоторый паллиатив, некий компромисс с будущим, дающий время для разработки Коллективным Разумом человечества необходимой Стратегии выживания человечества на планете, а именно как окончательный рецепт!
В результате общество успокоилось: от страшной болезни есть рецепт, его надо только умело применить! Такая трактовка крайне опасна: она лишает общество его шансов.
Я думаю, что не без желания организаторов этого международного форума, которые избегали острых постановок, именно такое звучание получила интерпретация принципа “sustainable development”. Во всяком случае, это подтверждают те национальные документы, которые разработаны и уже опубликованы по рекомендации конгресса в Рио. Для того, чтобы в этом убедиться, достаточно прочитать материал, разработанный американцами. В его основе - организация “экологически чистой деревни”, стремление решать энвайроментальные проблемы чисто техническими средствами, игнорирование факта общей коллективной зависимости и ответственности всех за все! - всех стран планеты и т.д. Вряд ли такой документ сможет служить основой для создания необходимой программы коллективных действий.