То, что Зоя родная сестра Марьяны, мне шепнула Галка, чем весьма удивила. Трудно представить, чтобы в одной семье появились на свет настолько непохожие девочки.
А может, она и сестрице своей его сватает только затем, чтобы быть поближе? Боже, гадость какая…
— Извини, Марьяш, уже идём, — ответил ей в тон Виктор, а я не поняла, она ему тоже нравится или он её просто передразнивает? — Ты же понимаешь, что у Риты много вопросов.
— А что, по дороге их задать было нельзя? — продолжала предъявлять неуместные претензии она, и я едва сдержалась от совета заткнуться. Молча пошла вперёд, больше не обращая внимания ни на её слова, ни на ответы Виктора.
Вечер покатился по обычному сценарию. Много ели, пили, рассказывали анекдоты и забавные истории из жизни. О трагедии никто не вспоминал, будто и не было вчера никакого трупа…
Я опять устроилась между Олегом и Галкой, тем самым застраховав себя от возможных посягательств Азарова, и для надёжности забаррикадировалась Магистром, усадив его на колени.
Виктор идиотом не был, мой манёвр разгадал и весь вечер поглядывал в мою сторону с грустной усмешкой. Наверное, как и Димка, возжелал заполучить меня в свой гарем… Дудки, не выйдет, товарищ герой. Обратите свой взор на других. Вон, посмотрите, как Зоя с Марьяной из кожи вон лезут, чтобы вас очаровать.
Это было правдой. Зоенька с искренностью неискушённой девушки то и дело посылала ему восторженные взгляды, нисколько не скрывая страстного желания немедленно быть проглоченной без остатка. И было её немного жаль за эту откровенную непосредственность. Марьяна же, напротив, расставляла свои сети умело и незаметно для окружающих. И если бы не мои оголённые нервы, я бы тоже не распознала ни единого её «снайперского» выстрела. Да… похоже, змея в этой семье совсем не Зоя…
«Вот туда, уважаемый принц, свой взор и переместите. Или вам лёгкая победа не в радость? Ну, извините, ничем помочь не могу, берите то, что дают», — думала я мстительно, наблюдая всю эту пантомиму. Хотя, признаться, при всей своей решимости, мысль о том, что он проведёт ночь под одной крышей с двумя возбуждёнными красотками, была мне до омерзения неприятна. Воображение уже рисовало всевозможные непристойные сцены, от которых меня то начинало тошнить, то сердце замирало так, что казалось, вот-вот остановится.
Одна надежда была на Сергея, которую он, впрочем, не оправдал. Не в пример Азарову, выпил немало и, должно быть, только и мечтал добраться до койки. Скорее всего, уснёт Серёженька сном младенца, так ничего и не узнав об интрижке, которую плетёт за его спиной обожаемая жёнушка…
Олег не стал меня вслух расспрашивать об итогах нашего с Виктором похода за скалу, только посмотрел вопросительно. Я кивнула, подтверждая, что всё верно — ствол имеется. Приятель в недоумении покосился на проницательную Машку.
— Что, умный дядя, утёрли тебе нос? — ехидно шепнула я. — Советую впредь прислушиваться к случайным репликам своей прекрасной половины.
Наконец стали прощаться. Добромир всё не появлялся, так что и у меня причины задерживаться не было. Да и не хотелось, по правде говоря. Эта «дружеская» вечеринка порядком меня измотала, не оставив в душе ничего, кроме пакостного осадка.
Сергей был уже не в состоянии совершать переходы, но Виктор вызвался нас проводить. Мы побрели всё той же короткой дорогой через причал. Путь этот мне за сегодня основательно поднадоел, и мысль о том, что придётся ещё раз тащиться на встречу со следователем, раздражала. Курсирую туда-сюда, как рейсовый автобус по привычному маршруту!
У входа нетрезвые друзья деликатно «растворились», Магистр, зевая, тоже юркнул в дом, мы остались на пороге вдвоём.
Говорить было решительно не о чем, но обстановка требовала что-то сказать. У нас с Виктором не те отношения, когда и говорить, и молчать одинаково комфортно. К счастью, пока у нас имелась одна общая безопасная тема, к которой можно прибегнуть в любую минуту.
— Виктор, а вы не очень обидитесь, если я попрошу вас без меня со следователем договориться? — спросила я.
— Да я совсем не обижусь, но всё же надеялся, что мы вернёмся и вместе его подождём, — ответил он, как мне показалось, расстроенно.
«Ага, и промаемся в мрачном безмолвии неизвестно сколько времени… Пора бы догадаться, что оставаться наедине нам не следует», — подумала я, а вслух сказала:
— Знаете, так устала, а завтра дел — уйма. Димка в тюрьме, фирма у нас общая, придётся теперь мне ею заниматься… а я это страсть как не люблю. Вам хорошо, вы на отдыхе…