Конечно, возможности завести жену и детей у Северуса были, но как-то не срослось. Может, всё дело было в его тяжелом характере, не терпящем никаких возражений? Или в непрезентабельной внешности? Какая девушка согласится выйти за урода с длинным, орлиным носом и бледной, нездоровой кожей?
Все его отношения с противоположным полом никогда не длились долго. Иногда инициатором расставания был сам Серверус, который не мог терпеть слишком глупых, несерьезных, легкомысленных дам, иногда бросали его самого, поливая грязью с макушки по пят и обзывая кем-то вроде сального ублюдка, урода, ничтожества и хама.
Но итог всегда был один - он снова с головой пускался в работу, науку, махал рукой на правильное питание и свою внешность, постепенно привыкая быть изгоем, не таким, как все, страшным профессором, от которого первые курсы не раз теряли сознание и поливали слезами длинные коридоры школы. Хотя и не только первые...
Северусу это нравилось. Нет, конечно, не доводить детей до слёз, а учить, делиться своими знаниями и видеть их горящие умом яркие глаза. Это был азарт, проверять их способности, давать одно тяжелое задание за другим, чтобы видеть, как его студенты постепенно становятся специалистами, растут, боятся его как огня, но уважают и беспрекословно слушаются, считая чуть ли не дьяволом во плоти. Дьяволом, но умным.
Вот вы видели, как светится ребенок, если самостоятельно решил сложную задачу? Вы помните этот взгляд и чувство, что ты способен на всё? Северус Снейп давал им возможность почувствовать себя королями мира, просто решив нерешаемую задачу по Зельеварению.
Вам смешно? Его студенты могут с вами поспорить. «Отлично» по Истории магии никогда не вызывали зависти у одногруппников, а «отлично» по Зельям - это путь к сердцу любой девушки, особенно если наш герой не забудет на свидание прихватить с собой конспект...
Северус Снейп любил свою работу и всё больше понимал, что она и станет целью его жизни в дальнейшем. В тридцать семь уже поздно заводить детей, но зато у него есть около пятидесяти чужих, которых надо воспитать хорошими людьми и сделать так, чтобы они не поубивали себя на лабораторных занятиях.
От сердца отлегло. Мужчина поднялся из кресла и принялся дальше паковать книги. Этим летом он все-таки выкинет мусор из дома и наведет порядок в саду. Нужно начинать жить дальше...
Часть 2
В Тупике Прядильщиков, когда-то процветающем квартале Коукворта, осталось мало жилых домов, большинство молодежи поспешило перебраться в более перспективные районы, где была возможность найди работу и добыть средства на пропитание самому, а не ожидать скудного пособия от государства.
Те же люди, что остались тут жить, были или уже довольно пожилого возраста и не имели ни сил, ни желания устраивать свою жизнь на новом месте, или не имели средств на съем чего-то другого, помимо этой сливной ямы, именуемой гордо Коуквортом.
Именно тут, среди узких улочек однотипных домов и грязной речки, находящейся поодаль, прошло детство Северуса Снейпа, именно сюда он возвращался каждый год на каникулы и жил несколько лет после выпуска из школы. Это место он изучил лучше, чем любое другое на планете, знал каждый поворот и каждое дерево. Именно это место он ненавидел всей душой.
Ветер медленно гонял листья по обочинам, ворочал старый, давно не убираемый мусор. Упаковка из-под чипсов пролетела через замусоренный двор и остановилась возле чёрных кожаных туфель мужчины.
Северус откинул бумажку в сторону и еще раз глянул на свой старый дом. Небольшое двухэтажное строение, давно требующее ремонта, было обнесено дощатым забором, от которого сейчас осталось лишь с десяток штакетин, а на месте остальных зияли дыры. И кому только понадобилось старое рассохшееся дерево? Неужели местные бедняки настолько обнищали, что решили использовать на дрова даже это? Похоже на то, так как в саду не осталось даже той старой сухой вишни, которая, как и сам дом, несмотря на свой почтенный возраст, умирать не собиралась.
В целости остался лишь сам дом, и то благодаря лишь охранным и отпугивающим чарам, которые Северус наложил на него, когда был здесь в последний раз. Не сделай он этого, от дома бы не осталось и кирпичика, разнесли бы все по частям, как несколько заброшенных домов дальше по улице.
Мужчина тяжело вздохнул и пошел по жёлтой, несмотря на начало лета, траву к покосившемуся низкому крыльцу. Все его вещи лежали в кармане магловской куртки, уменьшенные до такого размера, чтоб можно было путешествовать налегке.
Хотя какие там у него вещи? Немного одежды, пара обуви и документы с работы, которые опасно было оставлять там без присмотра.