Во имя Троих, чтобы гром разнес этот проклятый Камень и все такие штуки! Почему маги могут с его помощью повелевать судьбами мира и весь Асмаранд обязан склониться перед ними или сдохнуть? Почему барон не может…
— Даундаггерс! — изумленно прорычал Халгор Делкампер, украдкой глянув в кувшин, словно думая, что это — пьяное видение.
— Да, я! — рявкнул в ответ Фелиндар. — Действует! Действует!
Старик в зеленом поморщился.
— Магия. Я уж и забыл, что ты нынче бароном заделался. Стало быть, с замком и гербом ты получил и какую-то магическую побрякушку. Ну, что стряслось?
— Много всего, Халгор. Мне нужна твоя помощь. Я получил кое-какую сильную магическую вещь, которой очень добивается архимаг Серебряного Древа — самый могучий из Темной тройки, помнишь? Сейчас я сижу в его логове и не знаю, когда он со мной покончит.
— Так беги, — предложил Халгор, отхлебнув добрый глоток вина.
— Не сейчас, но скоро. Но мне нужно место, где я мог бы укрыться.
Глаза старого Делкампера сузились.
— Значит, ты хочешь, чтобы ради тебя я поставил под угрозу замок моих предков, да еще и с магами поссорился? И ты думаешь сейчас, сколько денег и драгоценностей мне предложить за то, чтобы я решился на этот сверхидиотский поступок?
Барон поморщился.
— Я небогат, Халгор…
— Старый друг лучше новых двух, да? — Старик осклабился. — Ладно, я тоже так думаю. Зубы у меня шатаются, плечи сутулятся и кожа обвисает, и молоденькие красотки уже не бегут наперегонки в мою постель. Слышал я, что есть заклинания, которые могут это дело уладить. И мне, понимаешь ли, на это понадобится тысяча силптарских золотых…
Фелиндар хрипло рассмеялся.
— Халгор, ты что, пьян?
— Винцо, которое моя сестрица привезла из последнего торгового визита на юг, — ответствовал Халгор. — Мы за него еще не расплатились. Так что лучше две тысячи золотых…
— Две тысячи силптарских золотых? Халгор, ты спятил?
Они оба ухмылялись, и Халгор чуть ли руки не потирал. Он еще раз отхлебнул, вздохнул от удовольствия и сказал:
— Жаль, что ты не можешь его попробовать, дружище. Но конечно, в подвале у каждого последнего аглиртского барона полно вина не хуже, и оно просто ждет своего часа, чтобы его продали на проходящую торговую баржу, скажем, за три тысячи силптарских золотых…
— Снова нас четверо, — пробормотал Краер, обводя взглядом комнату. — Вы приняты в Банду Четырех, миледи.
— Знаю, — тихо ответила Тшамарра. — Постараюсь вас не подвести.
Эмбра покачала головой.
— Пусть слова этого злоязычного лорда тебя не беспокоят, Таш. Ты давно заслужила эту честь. Моему отцу лучше охранять короля и управлять Аглиртой за всех нас. Нам нужны твои заклинания и твой… ну, огонь.
Тшамарра улыбнулась.
— Спасибо. Я подумаю.
Краер обнял ее — и на сей раз она не дала ему по руке. Вдохновленный этим, он сказал:
— Эм, и все же зачем мы здесь? Пустая комната, совершенно изолированная… Ты опять собираешься поупражняться в своих сокрушительных заклинаниях?
Леди Серебряное Древо улыбнулась и, подведя Хоукрила к определенной точке в большом пустом и пыльном зале, обернулась к Делнбону.
— Вы так проницательны, лорд Длиннопалый. Пора еще раз попробовать выследить другой Дваер. У нас есть еще один Камень, это так, но тут мы в безопасности, и потому мы с Тшамаррой можем использовать любые заклинания и чары Живого Замка.
— А твои замки и засовы удержат летучих мышей и коглауров? — скептически спросил Краер.
— Краер Делнбон, ты перестанешь беду накликивать? Я не знаю, как по-другому избавиться от прочесывания Долины в постоянной угрозе вляпаться в какую-нибудь неприятность, так что…
— Хорошо сказано, — прогудел Хоукрил. — Давай, колдуй.
Эмбра кивнула, приложила руку к его лбу и медленно произнесла:
— Ламаранта!
Хоукрил нахмурился.
— Что ты делаешь, детка? Ощущение… странное какое-то.
Она посмотрела ему в глаза.
— Ты слышал слово, которое я сказала? Ты его запомнил? Нет, не вслух! Ты его запомнил?
Огромный латник кивнул.
— Да.
— Ты сможешь удержать его в памяти?
Он снова кивнул.
— Хорошо. Произнесешь его позже, когда я вот так махну рукой.
— И что будет?
— Ты выпустишь заклинание, которое я в тебя вложила. Вот его ты в своей голове сейчас и ощущаешь.
— Оно движется… как червяк, что выползает после дождя, все пробирается, то взад, то вперед, — пожаловался латник.
— Хорошо. Маги знают это ощущение.