Дориану и Фриде досталось по плетеному креслу, Лили благоразумно устроилась в дальнем углу на кушетке, такой же плетеной, как и стулья. Альваресу, на правах старого друга предложили деревянный мягкий стул, явно человеческой работы.
– Сейчас все на взводе, но я, вроде, справился. Я сказал им, что вы посланцы большого вождя из города на севере, что скорей всего так и есть.
– Да, – заговорил Дориан, – нас послал герцог Эрлиг.
– И охранная грамота у вас есть?
– Вот, – Дориан протянул бумаги вождю.
Ящер покопался в тумбочке и достал оттуда очки, которые напялил на свою морду. Снова усевшись за стол, он внимательно прочитал бумагу, качая головой и изредка поглядывая на авантюристов.
– Раньше ты не носил очков, – удивился Альварес.
– Все мы не становимся лучше со временем, – прищурился ящер. – Одному тебе ничего не делается.
Шкеш протянул бумаги Дориану. Затем снял очки и отложил их:
– И что решил герцог?
– Пока ничего, он предоставил нам некоторую свободу действий.
– Понятно. Типичный человеческий подход, всё скидывать на других. Я три раза пытался получить у него аудиенцию. Все три раза мне это не удавалось. Спрошу откровенно, они ведь склоняются на сторону эльфов?
– Герцог всё ещё хочет решить проблему примирением сторон. Но его окружение иного мнения.
– Свита… Этим напомаженным индюкам нужно лишь набивать карманы золотом. Эльфы гораздо выгоднее для них чем голозадые туземцы, с которых и взять-то нечего, – вождь глубоко вздохнул, качая головой.
– Скажи, старый друг, – обратился Альварес. – А чего вы вообще с этими эльфами не поделили? Неужели леса на всех не хватит?
– Дело не в лесе. Хотя и в нём тоже. Это наши земли. Ящероголовые жили здесь ещё до прихода людей. И, я надеюсь, будут жить ещё очень долго. А эти придворные уговорили герцога продать землю ящероголовых эльфам. Эльфы сами тоже хороши. Группа наших женщин и подростков отправились на священную поляну, чтобы принести дары Змеиной Богине. И что они увидели? Несколько остроухих собирают там ягоды и травы. Одна дура нарвала цветов, что посадили для богини, и сплела себе венок!
– Конфуз… – пробормотал Альварес.
– Не то слово. Наши это стерпеть не смогли, похватали палки и камни с земли и напали на эльфов. Решили их напугать и прогнать. Кто-то зарядил эльфийке с венком по башке и, видимо, удачно попал…
С улицы зашипели и Шкеш им ответил, показав авантюристам жестом ничего не говорить. В хижину вошли две женщины с подносами. На одном из них завернутая в больших листьях лежала жареная рыба. На другом же стояли несколько глиняных бутылок с напитком. Женщины с интересом рассматривали гостей, но вождь указал им удалиться.
– У нас не часто чужаки бывают. Вся деревня на ушах стоять ещё месяц будет, – усмехнулся ящер. – Угощайтесь! Это жареная озёрная форель и местный напиток. Серьёзные разговоры надо скрашивать едой.
– И всё же, поведай, что стало дальше? – спросил Альварес.
– Эльфы закричали, подхватили ушибленную и принялись убегать. Наши их преследовали, пока один недоросль не получил стрелу в колено. Ото всюду засвистели ещё стрелы. Было непонятно, кто и откуда бьёт. Бабы перепугались и повернули назад. Я видел ранение. Скверное увечье. Сам стрелу вытаскивал, теперь храню её.
Ящер встал из-за стола, подошёл к сундуку и достал оттуда стрелу с раздвоенным составным наконечником, демонстрируя её авантюристам.
– Полюбуйтесь, какая тонкая работа. Госпожа лучница, разъясните нам, как просвещённые, мудрые эльфы сумели придумать такое варварство?
– Разрывная… – тихо пробормотала Лили.
– Она самая!
– Послушай, Шкеш, – вклинился Альварес. – Наша лучница выросла на ферме с матерью человеком. Откуда ей знать, зачем эльфы придумали разрывные стрелы?
– Да я никого не обвиняю. Просто тот снайпер бил по коленям намерено и точно. Это было предупреждение. Сунетесь – легко не отделаетесь. А мальчишка Луглушш теперь хромать будет на всю жизнь, скорее всего, воином ему не быть.
– Может зелье? – спросил Альварес.
– Поздно уже для зелья. Да и не было их у нас тогда. Накануне охотников на озере подрал крокодил, и весь запас достался им.
– У вас же вроде жрица есть? – поинтересовалась Фрида. – Она не может исцелять?
– Может, но милость Змеиной Богини переменчива. Или, что скорее всего, эльфы обработали стрелу какой-то дрянью, а может зачаровали. Исцеление сработало крайне скверно. Лучше б не сработало вовсе.