— Не будь так строга к себе, Ангел. Что бы ни случилось, у нас все будет хорошо.
За окном океан накатывает на берег, не обращая внимания на драмы, разыгрывающиеся в моем сердце. Я пересекаю комнату и прикладываю руку к стеклу.
— Я не хочу быть той, кто уничтожил семейное наследие.
— Ты не будешь.
Я встречаюсь с его глазами, издавая смешок.
— Я нанесла смертельный удар в качестве своего первого большого шага.
— Хижина выдержала испытание, которому ее подвергал мой отец. Он выдержит и это.
Мой дед поставил нашу семью на колени. Быть похожей на него, даже немного — пощечина.
— Я не хочу, чтобы ты думал обо мне хуже.
Слова тихие, едва достаточно громкие, чтобы их можно было услышать, но папа вскакивает со стула в мгновение ока. Схватив меня за руки, он нежно поворачивает меня лицом к себе.
— Я очень высокого мнения о тебе. Ничего не изменит это. Ты моя дочь, и я так тобой горжусь.
Почувствовал бы он то же самое, если бы узнал, что Гарретт Купер поцеловал меня, чтобы доказать свою точку зрения, и я не могу перестать думать о том, как заставить его сделать это снова? Что, даже зная, что он враг, я не могу выбросить его из головы? Будет ли он тогда гордиться своей дочерью?
— Я просто надеюсь, что это останется правдой. — Я складываю руки на груди и возвращаю свое внимание к окну, наблюдая за парой, прогуливающейся рука об руку по пляжу. Я заметила их, когда они зарегистрировались. Они едва могли смотреть друг на друга, не говоря уже о прикосновении. После недели на нашем курорте с доступом к Рейки, массажу, здоровой пище, свежему воздуху и медитации, они выглядят счастливыми быть вместе, смеясь над чем-то, что сказал один из них. Они легче. Счастливее.
Это наследие, которое я хочу защитить.
Должен быть способ обеспечить, чтобы Хижина была достаточно прочной, чтобы охватить больше людей. Чтобы заставить моего отца продолжать гордиться мной.
Я копаюсь в своем мозгу и почти сразу нахожу простой ответ: не позволяй обострению отношений с Гарреттом.
Он деловой человек и должен оставаться таким.
Папа прислоняется к стене, засовывая руки в карманы.
— Ты слышала что-нибудь от мистера Купера?
Его имя вызывает воспоминание о его губах на моих, о его голосе, шепчущем мне на ухо.
Тебе хорошо, Ангел? Тебе нравится, когда я беру то, что хочу?
Мое тело пульсирует от желания, и я ненавижу себя за это. Гарретт Купер не только эгоистичная задница, но наши отношения — это бизнес. У него есть сила, чтобы решить проблему, которую я создала. Как я смею ставить под угрозу сделку, будущее моей семьи, только потому, что он поцеловал меня так, как меня никогда не целовали?
Прочищая горло, я перевожу взгляд на папу.
— Пока нет, но он только что уехал. Я дам ему выходные и тогда свяжусь с ним.
— Я согласен с тобой в этом выборе времени. — Он переводит взгляд в окно. — Если бы мы могли закончить строительство спутниковой станции в Южной Каролине, все выглядело бы не так мрачно. Множественные источники дохода. — Он качает головой. — Это единственный путь вперед.
Позже той ночью, после того, как котята были накормлены, я сворачиваюсь калачиком в постели со своим телефоном, намереваясь закончить слушать свою аудиокнигу. Вместо этого я открываю свои сообщения, мой палец зависает над именем Гарретта, прежде чем нажать на разговор. Прокручивая до самого верха, я читала краткое содержание взад и вперед, пока наши телефоны были перепутаны. Его односложные ответы заставляют мое воображение разыграться.
Он отправил эти сокращенные ответы, потому что был нездоров.
Что он мог делать?
Это слово вызывает в воображении образы чего-то личного, чего-то, что может не требовать одежды. Мне нравится мысль о Гарретте Купере без одежды, особенно после того, как я увидел его фотографию без рубашки.
Я сказала папе, что подожду до понедельника, чтобы связаться с ним, но я хочу написать ему сегодня вечером.
И я не хочу говорить о работе.
— Тогда о чем ты хочешь поговорить? — Бормочу я, глядя на мигающий курсор.
Я набираю в окне сообщения:
Я: Я хочу поговорить об этом поцелуе. У меня перехватило дыхание. То, как ты схватил меня за волосы, наклонил мою голову под углом, который тебе больше всего нравился. Твое горячее дыхание касалось моей кожи, когда ты шептал мне на ухо. Твое тело дало обещание той ночью, и я не могу перестать думать о тебе.